Надо признать, что даже сегодня, спустя 70 с лишним лет после того, как бесноватым образцово показательно дали по заднице, их последователи не унимаются.
В чём тут фокус? В чём причина феномена?
Когда-то очень давно, ещё мальчишкой, я с искренним удовольствием слушал военные марши гитлеровской Германии во время показов фильмов о ВОВ.
Помню, что в знаменитых "Мгновениях", в первой или второй серии, там, где Штирлиц ожидает радиограммы из Центра с очередным заданием, в его радиоприёмнике играет "Эрика" - популярнейшая нацистская песня той поры. Я слушал её много раз. До сих пор я помню половину слов из этой милой песенки про чудесный маленький цветок по имени Эрика, цветущий где-то в укромном, потаённом месте. Я хорошо помню и другие известные мелодии, перечислять которые здесь, разумеется, не буду.
В этих же военных фильмах я видел одетых в аккуратную чёрную форму с серебряными галунами эсэсовцев и таких же аккуратных военных с красивыми нашивками, погонами и орденами. С непременной свастикой и чёрными крестами на груди.
И чисто внешне они выглядели куда более эффектно, чем наши замучeнные, небритые, чумазые солдаты или офицеры в мешковато сидящих шинелях и одинаковых фуражках.
Немцы смотрелись много выигрышнее. Мощнее. Убедительнее. Так мне казалось в далёком детстве.
Став постарше, я немного расширил понимание темы. И опять оно оказалось в пользу нацистов!
Они обладали отличным оружием, они действительно храбро бились и умело наступали. А их государство выглядело уверенно стоящим на ногах, организованным, дисциплинированным и крепко спаянным. Они казались отнюдь не случайным, а исторически закономерным явлением.
До такой степени, что даже речи фюреров режима представлялись осмысленными, не взирая на их чудовищный смысл.
И снова я оставался озадаченным. В германском нацизме определённо было какое-то очарование, какая-то природная правда. И в то же время что-то было не так. А что именно - я не мог определить.
Советская официальная пропаганда называла нацизм человеконенавистническим режимом. На эту тему были написаны десятки книг и сняты десятки фильмом, включая легендарные ленты М.Ромма, Г. Чухрая, М. Калатозова, П. Тодоровского, книги Бондарева и Бакланова, Симонова и Нагибина, Курочкина, Чаковского и многих-многих других, где о войне и нацистах говорилось почти всё. Кроме одного, самого главного: в чём же состояла его притягательность? Почему и тогда и сейчас, в наше мирное время этим безусловным злом продолжают болеть люди?
Конечно, можно было перестать думать и просто поверить пропаганде. "Нацизм - это очень плохо!" И всё! Коротко и понятно! Но сделать так я не мог. Мне хотелось не просто знать, что это плохо, но и понять, почему это плохо и в чём истинная пружина нацизма, заставляющая его адептов буквально сходить с ума и защищать его даже с петлёй на шее. Понять, почему взрослые, умные с виду люди настолько непоколебимы в своём фанатизме.
И с этой минуты я перестал слушать Эрику и Вестервальд. Эта музыка стала более не интересной.
Прежде, чем объяснить это, я воспользуюсь очень хорошо знакомым всем примером.
Искренне прошу женщин извинить меня за слово, которое сейчас прозвучит, но без него тут не обойтись.
Все мы знаем, что существуют "милые дамы". Женщины, которым мы дарим цветы и посвящаем стихи, в которых влюбляемся и на которых женимся. Без которых не мыслим это мир. Но ещё мы знаем, что помимо женщин существует бабьё. Злобные, завистливые, некрасивые, одинокие тётки, находящиеся на периферии нашего внимания. Точно так же, как помимо мужчин существует и мужичьё.
Но разве ей не хочется? Разве она не мечтает? Разве не ненавидит c тайной чёрной завистью своих более удачливых подружек?
Таких Зинок много. Везде, не только у нас. На Западе они сбиваются в стайки отмороженных феминисток, деля там своё несчастье с такими же обездоленными подругами.
Вот на этих несчастных женщинах ловко сделала себе имя и славу Алла Пугачёва - такая же хабалка, такая же бабища, как и те, для кого она начала петь. И стала для них фюрером. Вечным и бесспорным авторитетом. Она - сама такая же непутёвая, как и они - показала им, что они - такие же удачливые, как она. Такие же красивые, как она. Такие же успешные, как она. И так же, как она, имеют право на счастье. И за ней пошли. Да так, что до сих пор искренне интересуются её личной жизнью, её здоровьем, её планами. И до сих пор вас способны убить за плохое слово в её адрес.
Не надо думать, что вся аудитория "примадонны" состоит из рыночных торговок. Разумеется, есть и такие, кому просто нравится голос и репертуар "певицы". Вполне успешные во всех отношениях дамы. Но таковых - меньшинство. Для понимания этого достаточно было просто окинуть взглядом зал во время её концертов.
Но "Алла Борисовна" осталась навеки первой, кто протоптал эту тропинку.
Эту же самую тропинку за 40 лет до первого музыкального триумфа главной бандерши советской и российской эстрады протоптал к огромной части своих сограждан адольф гитлер.
Их было меншинство. Они либо уехали из страны, либо умерли в первых концлагерях. Остальные просто хотели жрать! Кормить детей! Пить пиво, как раньше, до войны.
Первая Мировая была в прошлом. Они думали не о ней, а о своих нынешних несчастьях.
Как Зинка с рынка, которую никто не толкал силком в пивной ларёк. "Жизнь проклятая!" - сказала бы вам Зинка.
Примерно так же думал известный вам Антон Благин, собираясь после школы бороздить моря-океаны в поисках романтики и денег. Он тоже не думал, что ловить скумбрию всю жизнь не получится, что однажды он сойдёт на берег и окажется у разбитого корыта неудачливым свадебным фотографом - люмпеном, говоря проще, без денег, без перспектив, без образования и профессии. Но с лютой злобой на жизнь, которая оказалась к нему несправедлива. Хотя свой "путь" в радиорубку рыболовного судна он выбрал сам. Никакие "жыды" его туда не толкали.
Гитлер оказался кстати, как нельзя более.
- Вы не виноваты ни в чём! Я снимаю с вас ответственность! Освобождаю от совести! Виноваты жыды! - орал он беснующейся толпе. И благины орали "хайль!" в полном восторге.
И чувствовали себя снова людьми. А какой бомж, даже самый опустившийся, откажется почувствовать себя правым, а не виноватым? Почувствовать себя не преступником, а невинной жертвой обстоятельств? Узнать, что он - "ни при чём!"
А в том, что он спит в подвале и мочится под себя, виноват не он сам, а кто-то другой!
Гитлер не предлагал людям истину, не открывал им глаза на причины их несчастий, как это делали Маркс и позже Ленин. "Думай, рабочий!" - говорили они.
Гитлер предлагал суррогат. Плацебо. "Не надо думать, немцы! - говорил он, - я думаю за вас!"
Придя к власти, он начал реорганизацию страны и восстановление экономики, но не для того, чтобы уничтожить люмпен, а для того, чтобы использовать его разрушительную силу в полном объёме - в новой войне, которая неминуемо должна была привести Германию к новой, ещё более широкой волне люмпенизации. И привела. И только опомнившаяся Антанта, кооторая взамен безумного "Версальского мира" предложила поверженной стране план Маршалла, предотвратила Третью Мировую, которая окончательно похоронила бы Землю.
Но кто из немцев, охваченных надеждой на скорую лучшую жизнь, думал тогда об этом?
Разве Благин, в 17 лет собираясь колесить по морям-океанам и зарабатывать инвалютные рубли, думал, что такое - оказаться под старость свадебным фотографом без копейки в кармане?
- Но как же приятно видеть на сцене такую же бабу, как я сама! Как я её понимаю! Как она меня понимает! Да за это никаких денег не жалко! Хотя бы на полтора часа почувствовать себя человеком! А вы все дураки и ничего не понимаете! - скажет Зинка и будет права.
- Но как же приятно снять зассанные портки, помыться-побриться и надеть костюм шарфюрера! И опять, хотя бы на пару лет, почувствовать себя человеком, а не сраным бомжом! Да за это на любой фронт не жалко! - сказали бы вам Ганс или Фриц тех лет.
Или вчерашний Мыкола из Жмеринки.
Или Антон Благин сегодня.
- Это вчера я был нищим, забитым животным - недочеловеком А сегодня я - ваш Бог! А недочеловеки - ВЫ ВСЕ!
В этом заключено главное очарование нацизма. В этом - его единственая идея.
И там, где это воспроизводство достигнет критической массы, непременно кто-то скажет "Во всём виноваты жыды! Москали! Негры! Кавказцы! Азиаты!"
Виноваты все! Кроме меня! Хайль гитлер!"
Для ничтожеств, разумеется.
И свастики, сваленные грязной кучей к подножию Мавзолея.