Первое извержение этой горячей точки произошло давным-давно, в феврале (марте по новому стилю) 1917 года, когда огромная толпа снесла доминанту этой площади – памятник премьер-министру Российской империи Петру Аркадьевичу Столыпину, застреленному в киевской опере. В те времена Крещатик был деловым центром Города, но не главным. Главной была Софиевская площадь, где проходили все парады и торжества. И даже советская власть намеревалась построить именно там правительственный центр после перенесения столицы УССР из Харькова в Киев.

Однако сама природа считала иначе. Молодой вулкан открылся, и закрыть его было не так-то просто. Он был эпицентром великих и драматических событий. Именно там в сентябре 1941 года прогремели первые взрывы, уничтожившие исторический, дореволюционный Киев. Именно по Крещатику гнали тысячи мирных граждан на расстрел в Бабьем Яре гитлеровцы. Именно там после освобождения Киева вешали предателей, карателей и коллаборационистов. Именно там и было положено начало всем украинским смутам.

Я вернулся из армии в 1989 году и увидел невозвратные изменения на знакомой и нарядной площади Октябрьской революции (как назывался тогда будущий майдан). Уже появились кучковавшиеся неформалы. Покрытые шипами, подобно дикобразам, «металлисты», разноцветные, как попугаи, панки. Были и другие. Шушукающиеся вольнодумцы, делящиеся друг с другом очередной статейкой, вычитанной в «Огоньке» Коротича, и видевшие в каждом прохожем агентов КГБ. Украиноязычная интеллигенция, чьи лацканы украшали модные в те годы скрещенные советские и американские флажки. И новомодные двуцветные флаги УНР, вперемежку с портретами Тараса Шевченко.

 

Все эти журчащие ручейки, сливаясь в полноводные речки, превращались в ревущие и сметающие страну потоки. И в 1990 году появился этот – первый майдан. «Революция на граните». Такое название получила мирная, сидячая манифестация молодежи, студентов и всех сочувствующих. Они разбили палатки, вбивая колышки для них в стыки тяжелых полированных гранитных плит, которыми тогда была покрыта площадь Октябрьской революции, увенчанная гигантским монументом красногранитного Ленина, окруженного бронзовыми фигурами вооруженного рабочего, бородатого русского солдата Первой мировой войны, какой-то девушки в пилотской кожанке, революционного матроса. И они, эти фигуры, смотрели на то, как прямо под ними гибла страна, которую они создавали.

Революция на граните, первый майдан, на самом деле была предком майдана оранжевого и европейского. Всё было точно так же. Сначала бессрочная акция протеста, с постоянным гарнизоном. Нарастающие требования, информационное сопровождение, белые повязки на лбах в знак голодовки, требования протестующих. Постоянные, каждые выходные, митинги. Растущие аппетиты, когда майдан, от требований отставки премьер-министра УССР Виталия Масола перешел к переименованиям улиц, да и самой площади, отказа от руководящей роли КПСС в Конституции СССР. И как венец истинных желаний – выход Украины из СССР.

Кстати имели эти протесты и опыт захвата зданий. Правда, только высших учебных заведений. Три дня красный, цвета ордена святого Владимира Киевский университет был захвачен и удерживаем восставшими студентами. На грани захвата были Политехнический, Педагогический и Медицинский институты. О забастовках и захватах предприятий заговорили рабочие «Арсенала» и «Большевика». Тогда эту революцию на граните удалось обмануть и погасить.

Но она в то время, конца 80-х, была лишь частью нарастающего общесоюзного мятежа, эпицентр которого был в Москве, где власть выскальзывала из слабеющих рук пустого Горбачева и переходила к новоявленному поколению «реформаторов». Всё закончилось августовским «путчем» и распадом Советского Союза. Первым «ленинопадом» и первой «декоммунизацией», о которой хорошо помнят москвичи постарше. А киевляне о революции на граните почти забыли, вспоминая лишь иногда и ностальгически. А зря.

 

Именно она обозначила первое, пусть и слабое, но уже заметное с орбиты извержение молодого вулкана. Именно первый майдан дал путевку в жизнь молодому поколению ныне седеющих, толстеющих и спивающихся украинских политиков и будущих вождей двух последующих майданов.

Последовавший за майданом на граните распад и хаос, привел к великой криминальной революции в бывшем СССР. Когда правила устанавливали воры в законе, их «смотрящие», рэкетиры, цеховики, «красные директора» и партийно-комсомольская номенклатура.

 

Миллионы людей очутились на помойке, без работы, без страны, без святынь, без истории. И как ночной кошмар я вспоминаю эти 90-е годы, каденцию первого президента Украины и компартийного идеолога Леонида Кравчука. Все эти охаренные лица дорвавшихся до бесхозных богатств УССР воров и бандитов. Кравчук дал разворовать всё, что было построено до него, дал украсть вклады граждан и инвалютные счета предприятий, разбазарил имущество военных округов, продал на металлолом речной и морской флот.

И исчез, отдав власть внеочередным выборам, новому, днепропетровскому клану «красных директоров» во главе с опальным и отставленным премьером Леонидом Кучмой. Майдана тогда не было. Народу было не до того. Народ массово валил из страны куда мог, занимался мешочничеством по всему миру, от Варшавы до Пекина. Вулкан бездействовал целых десять лет. И только когда в два срока правления Кучмы удалось наконец создать новую систему и вертикаль, которая подавила бандитизм дикий – бандитизмом официальным (МВД, СБУ, МО), смогла вписаться в постсоветский глобализованный мир, у масс появилась стабильность и досуг. А самый главный враг свободы, как сказал русский писатель Михаил Евграфович Салтыков-Щедрин, это анализ.

И в 2000 году, спустя десять лет после первого майдана, вулкан проснулся, и жители Украины ощутили его первые толчки. К этому времени американские и натовские спецслужбы, получившие свободный доступ к исторически русскоориентированной территории, сумели изучить ее. Несомненно, их целью было не построение рыночной экономики и европейской демократии. Поскольку экономическая модель Украины не была и близко похожа на США и ЕС, даже на РФ была не похожа. А демократия была далека от европейской.

Западу было нужно иное. Запад знал, что такой гигант, как Россия, был лишь временно обездвижен и парализован. Залечив беловежские раны, он неизбежно должен был излечиться, набраться сил и вернуться на мировую арену, как сверхдержава. И Западу нужно было в этот момент иметь оружие против России.

Таким оружием должно было стать буферное кольцо бывших советских республик, в которых Запад культивировал и терпеливо лелеял враждебные, русофобские режимы. Украина была обречена стать главным фронтом. Там десять лет выращивали новое, антироссийское и прозападное поколение политиков и общественных деятелей. Пять миллиардов долларов было потрачено на них. И один из них, водивший дружбу с сотрудниками посольства США, ходившего на этот сверхохраняемый священный объект, как к себе домой, еще не знал, что он станет ритуальной жертвой, с которой начнется новый, второй майдан.

Георгий Гонгадзе. Энергичный авантюрист, боевик, торговец оружием, рекрутер наемников, уголовный преступник и отъявленный бунтовщик. Именно он в 2000 году стал символом нового бунта, нового майдана. Этот странный и порочный человек однажды исчез, с его исчезновением начался политический скандал и новый протестный шторм, в котором участвовали все нынешние политики хунты. И на улицах Киева и других городов, уже во всеукраинском масштабе, началась отработка того, что теперь имеет название «цветная революция».

«Украина без Кучмы», «Восстань Украина», громкие флешмобы при поддержке активистов, вооруженных интернетом, при прямой поддержке иностранных спецслужб и инструкторов. Научные методы не допускали стихийной революции. Это был управляемый процесс во главе которого встал бездарный политик, ничтожный и малограмотный бухгалтер Виктор Ющенко. И грянул в ноябре 2004 года второй майдан, получивший название «оранжевая революция».

Вулкан проснулся. Началось извержение, которое разрушило систему бандитско-олигархического «режима Кучмы», этого режима «красных директоров» и бывшей партийной номенклатуры УССР. Пять лет длилась их власть. Время утраченных надежд тех, кто поверил в майдан, в это слово и в этот символ. Революция оказалась не революцией. Это была лишь смена элит во имя использования территории Украины как поля битвы в глобальной войне Запада против своего исторического врага – России. И эта «оранжевая», или как ее называли патриоты, «ржавая» власть-таки оказалась ржавой и гнилой. От единства оранжевой команды всего за год не осталось ничего, бывшие соратники по майдану превратились в заклятых врагов, которые неутомимо разрывали все, что удалось восстановить и сохранить при Кучме.

Гонгадзе был забыт, «таращанское тело» неизвестного мертвеца, которое мать отказалась признать своим сыном, много лет лежало в НИИ судебно-медицинской экспертизы на улице Оранжерейной в Киеве. Убийц не нашли, за них выдали «стрелочников», заказчиков тоже не нашли. Или не искали. «Таращанское тело» погребли почти незаметно, без пафоса и помпы, 22 марта 2016 года. Вдове, которой он при жизни открыто изменял с главным редактором «Украинской правды» (основанного им издания, ставшего главным рупором «вашингтонского обкома»), Порошенко вручил золотую звезду героя Украины. Никто из близких друзей Гонгадзе на похороны не пришел. Они, как и мать Георгия, не признали «таращанское тело» своим другом, а то, что его закопали под обряды самозваной автокефальной церкви лжепатриарха Денисенко, они считают кощунством и насмешкой. При жизни Георгий Гонгадзе был убежденным атеистом.

Вулкан вновь уснул. Своих целей на Украине Запад достиг, власть была проамериканской. «Оранжевая пятилетка» шла своим чередом, хоть и под хлопушки скандалов. Но мир стоял на пороге глобального испытания. Мировой экономический кризис потряс основы «капитализма всеобщего благоденствия» и всемирного «ипотечного рая». Открылось, что такое положение вещей не может длиться вечно, а экономический ипотечный пузырь, копившийся пустыми рискованными кредитами и еще более рискованными наборами таких рискованных кредитов – «свопов» – лопнул, обрушив мировую финансовую систему, разрушив традиционные финансовые потоки. И первой жертвой, наряду с рынком недвижимости, стали «слабые звенья» в мировой цепи капитализма – рискованные экономики и свопы рискованных экономик, объединенные в региональные организации. Среди них и Греция, и Испания, и бывший «Варшавский блок», и бывший СССР.

Но главной жертвой суждено было стать Украине. В первую очередь из-за отсутствия надежной политической системы, естественной преемственности власти и рискованной экономики. Первый фактор привел к тому, что Украина, страна, не играющая на мировых финансовых биржах, не завязанная слишком в глобальные проекты и сетевые платежные системы, сама спровоцировала у себя кризис. Именно из-за бесконтрольности власти и ее безответственности. Это случилось в 2009 году, когда при премьере Тимошенко и главе наблюдательного совета Нацбанка Украины Порошенко гривна внезапно (о чем за полгода до того знали даже туроператоры) обвалилась более чем в два раза, с четырех до десяти гривен за доллар США, а затем укрепилась до восьми и застыла на этом уровне до самого февральского 2014 года государственного переворота. На этих «качелях» несомненно сыграли и Юля, и Петя. Но равновесие было нарушено, и экономика обрушилась, увлекая на дно миллионы людей. Как в 1992 году.

Общественное мнение отшатнулось от тех, кто был на майдане, народ разочаровался, и на выборах 2010 года случилось то, что должно было случиться: реванш консерваторов во главе со злосчастнымЯнуковичем. Народ вздохнул облегченно, надеясь на стабильность и прекращение оранжевой свистопляски, от которой все устали. Партия регионов, состоящая из сильного и богатого молодого поколения «птенцов Кучмы», промышленников и предпринимателей, олигархов и банкиров, уверенно взялась за руль страны, прекратила популизм чиновников, укрепила вертикаль власти, расставила на все ключевые места опытных и сильных администраторов. Был спасен Пенсионный фонд, прекращена бесконтрольность при бюджете, возрождены социальные выплаты, и вообще правление Януковича было отмечено социализацией бюджетных расходов. Были поставлены жесткие условия «западным партнерам». Ассоциация в обмен на обещанные еще в начале 90-х 160 миллиардов за отказ от ядерного статуса. Это последнее выполнять никто не собирался.

Вулкан снова проснулся. Его включили. И извержение было невиданно ужасным. Родился евромайдан, уничтоживший на Украине всё. И долго длилось. Долго еще по Киеву бродили осколки бурлящей человеческой лавы в виде самообороны, добробатов. До осени 2015 года оглашали телевизионные эфиры отдельные вспышки и взрывы – все эти финансовые, тарифные и прочие майданы. Потрясали воздух угрозами вооруженного восстания «правосеки» (Националистическая организация «Правый сектор» запрещена в РФ – прим.)

Что сегодня? Майдан опустел. Превратился в какое-то мемориальное кладбище, покрытое могилами и надгробиями. Здесь устраивают праздники и гуляния, сюда же несут гробы и отпевают покойников. Совсем недавно, на днях сюда привезли тело погибшего при Зайцево на Донбассе бойца 17 батальона 57-й отдельной мотопехотной бригады Дмитрия Годзенко. И народу было довольно много. Но прежней ярости и решимости ломать и уничтожать уже не было, потому что само явление майдана имеет корни не здесь. До тех пор, пока вулкан не включат, он будет молчать. Так ли это?

Ну, что ж. Пока Запад снова добился своих целей на Украине. В Киеве – самый проамериканский режим, какой когда-либо был в этой стране. Он настолько проамериканский, что убивает своих сограждан, развязав войну. Но вот прошло два года, а обещанного на евромайдане никто так и не увидел. «Земли обетованной не видно». Вообще ничего не видно. Украинский корабль болтается в бушующем геополитическом шторме, черпает воду и всё глубже осаживается. Референдум в Нидерландах окончательно похоронил пустые надежды. Украина никогда не будет принята в ЕС и НАТО. Власть хунты развалилась и лежит у всех под ногами горой разбитых кирпичей. Парламент, правительство и органы власти не работают. А на Печерске царит привычная махновщина, которая требует новых выборов. Порошенко стал похож на всплывшего утопленника. Похмелье охватило общество.

И оно видит, что стало еще беднее, работы не стало, жить по европейским тарифам невозможно, хунта поссорила с Россией, а Европа отвернулась. Что ждет дальше эту страну? В Ровенскую область вводятся добробаты для борьбы с нищими, доведенными до отчаяния янтарными старателями. Вооруженные фронтовым оружием 40 тысяч демобилизованных ветеранов начинают грабить на дорогах автобусы и маршрутки. На улицах городов грабят ювелирные лавки и убивают бизнесменов. И как-то вдруг пропали сотни вооруженных боевиков «Правого сектора» с тяжелыми пулеметами и ручной артиллерией. А может, и не только ручной.

Эй – ребята! А не рванет ли это всё вот прямо сейчас? Станет ли первая кровь на Ровенщине началом нового АТО в центре Украины? Не появятся ли вооруженные солдаты в масках в Киеве? Неожиданно, поскольку война всегда начинается вдруг. К войне всё готово. Новое извержение будет катастрофическим. И это будет дикий, стихийный майдан. Супермайдан.

 

Автор: Максим Равреба