Иногда мне кажется, что не замечать очевидного могут только лукавые или недалекие люди. Но я сталкивался с мнением вроде бы умных и искренних либералов, которые, тем не менее, уверенно несли полную ерунду. Не знаю, к какой категории отнести Станислава Белковского. По-моему, он неглуп, хотя и не всегда честен.

Но в таком случае, он не стесняется публично озвучивать глупости. И меня это обстоятельство, признаюсь, немного смущает. Вот, например, как он обозначил сверхзадачу Владимира Путина.

«Для меня очевидно, что единственная его цель — заставить Запад сердечно принять его как равного и начать обсуждать с ним судьбу мира. Я бы назвал все это «Операция «Навяжем Западу любовь». Очевидно, Путин не достиг своей цели, поэтому мы вполне обоснованно можем утверждать, что он не выигрывает. Кроме того, ему пока не удалось превзойти Обаму».

Думающему американскому читателю предлагается версия событий последних нескольких лет, которая совершенно не соответствует действительности. Любовь не навязывается при помощи «вежливых людей», полетов военных самолетов вблизи чужих границ или пусков ракет из акватории Каспийского моря.

Поэтому я совершенно не понимаю, что имеет в виду политолог. Ведь все наоборот: Россия демонстрирует Западу, что любовь, если и была, то кончилась, мы приучаем наших партнеров к тому, что у нас есть свои интересы, которые будут отстаиваться даже с оружием в руках.

Разве это не очевидно?

США в целом и Бараку Обаме лично категорически не нравится предлагаемая конструкция — это не только очевидно, но и объяснимо. Ибо Россия — единственная страна, действиями которой невозможно пренебречь. Что всему миру недавно продемонстрировали не только события на Украине, но и в Сирии.

Разумеется, можно сколько угодно называть крымскую операцию аннексией, что проведение референдума на полуострове без санкции Киева грубо нарушало украинскую конституцию. Но правда в том, что «революция гидности» растоптала конституцию, после чего не согласные с таким поворотом регионы автоматически получили право самим решать свою судьбу. А значит, референдум был проведен законно.

Кстати, попутно о том, почему Москва признала легитимным Петра Порошенко, хотя многие мои единомышленники упрямо считают его чуть ли не узурпатором. Нет, это законный президент, поскольку он избран всенародно.

Есть только один нюанс: ни за, ни против Порошенко не голосовали ни в Крыму, ни в ЛНР, ни в ДНР. Поэтому люди, живущие на этих территориях, имеют полное право не считать его своим президентом. А оставшаяся Украина может им наслаждаться.

То есть, Путин действует в правовом поле.

Правильнее было, конечно, сначала изменить конституцию, оформив тем самым новую легитимность, а потом уже назначать выборы. Но и сегодня не поздно. А главное, необходимо, ибо невозможно жить по старому основному закону, делая вид, будто два года назад ничего не произошло, и отстранение Януковича от власти без импичмента — просто досадная случайность, о которой надо просто забыть. У ныне действующей украинской конституции подмоченная репутация, ее придется менять.

На чем, между прочим, Москва настаивала с самого начала. Потом это ее пожелание было подкреплено Минскими соглашениями, которые, в свою очередь, узаконены резолюцией Совбеза ООН. Заметьте, Путин пытается склеить из остатков Украины полноценное государство, с новой конституцией взамен старой, не действующей де-факто (в ходе революции потеряны территории) и де-юре (предыдущий президент отстранен от власти без соответствующих процедур).

Странно, что все эти важные детали ускользают от внимания Станислава Белковского. Его утверждение, что российский президент стремится понравиться Западу, не выдерживает критики — Путин старается переформатировать мир, заставить его уважать силу права, а не право силы. Именно поэтому все самые важные решения Россия проводит через ООН.

Или действует по просьбе легитимного правительства, как в случае с Сирией. Что тоже предусмотрено уставом ООН.

«Владимир Путин — это западник, страдающий от того, что Запад его отвергает», — совершенно ошибочно считает политолог. Российский президент если от чего и страдает, то только от того, что США привыкли подменять собой и своими военными альянсами общепризнанные международные институты. И возврат гегемона в правовое поле идет с большим трудом: Вашингтон отчаянно сопротивляется, цепляясь за миропорядок, который сам же и установил после окончания холодной войны.

Пожалуй, лишь в одном можно согласиться со Станиславом Белковским: Владимир Путин больше не надеется установить с Западом отношения, базирующиеся на общих ценностях, а предпочитает баланс военных сил. Но политологу такой расклад явно не по душе.

Признаться, мне тоже не очень приятно жить при шатком равновесии, между миром и войной. Но, в отличие от Станислава Белковского, я понимаю, что в условиях глобальной конкуренции иногда приходится показывать зубы — доброе слово и кольт, к сожалению, все еще куда эффективнее, чем просто доброе слово.