Вчера — 11 февраля, но только 72 года назад, завершилась Ялтинская конференция союзных держав, главным итогом которой стал весьма существенный передел послевоенного мира в пользу России (тогда она называлась СССР). Москва с согласия США и Великобритании, получала полный контроль над всей Восточной Европой и, в обмен на помощь в войне с Японией, невмешательство Запада в процесс захвата власти в Китае коммунистами и его перехода в сферу влияния Советского Союза.

Таким образом, в ходе Ялтинской конференции Иосиф Сталин в максимально полном объеме материализовал плоды военной победы СССР и добился превращения своей страны в одну из двух мировых сверхдержав.

Как именно у него это получилось? С помощью хитроумных закулисных комбинаций, благодаря своему личному авторитету, проницательному уму и легендарному красноречию? Конечно же – нет! Хотя личные качества лидера, разумеется, имеют некоторое значение.

Сталин добился такого феноменального результата, прежде всего и, по сути – исключительно, военной силой. Благодаря поистине великим победам Красной армии.

Причем, есть основания полагать, что если бы эта конференция состоялась месяцем раньше, то геополитические достижения Москвы были бы куда более скромными. В начале января 1945 года Красная армия еще стояла, фактически, на восточных границах Польши и до Берлина советским войскам оставалось еще почти 700 километров. Соответственно и судьба Польши и дальнейший ход всей войны оставались под вопросом.

 

В исторической литературе циркулирует довольно инфантильная легенда, которая гласит, что Сталин приказал своим войскам перейти в наступление 12 января – значительно раньше оптимального с военной точки зрения срока, потому что его попросили об этом западные союзники, которым немцы дали прикурить в ходе арденнской операции. И письмо Черчилля Сталину с такой просьбой действительно существует.

Однако нет никаких оснований считать, что советский руководитель сдвинул сроки зимнего наступления только ради того, чтобы угодить обделавшимся союзникам. У него для этого были свои резоны. Куда более важные, чем желание сделать приятное Черчиллю. Сталину нужно было как следует подготовиться к тому историческому моменту, когда в ходе встречи лидеров великих держав он сможет продиктовать им наши условия послевоенного мира.

Именно поэтому, а не ради какого-то абстрактного союзнического долга, который те же англо-американцы не спешили выполнять целых три года, советские солдаты совершили этот практически невероятный прорыв в самое сердце Германии. Фактически, они заплатили сотнями тысяч своих жизней именно за то, чтобы наша страна получила полной мерой всё, что нам было положено по итогам второй мировой войны и соразмерно нашему решающему вкладу в Победу.

И они сделали это! Всего за три недели геополитические позиции СССР были усилены радикально – он стал полным хозяином всей Восточной Европы и стоял у ворот Берлина! С этих позиций Сталин мог в Ялте продиктовать Западу какие угодно условия. Что он, собственно, и сделал. И Западу, всегда исповедовавшему культ силы, нечего было на это возразить!

Вывод, который следует из этого исторического опыта совершенно очевиден. Главным участником чрезвычайно успешных для СССР ялтинских переговоров были не Сталин, Рузвельт и Черчилль, а победоносная Красная армия, чьи феноменальные успехи на полях сражений стали самым весомым и неотразимым аргументом в ходе этого глобального «саммита». Москва, при этом, действовала исключительно с позиции силы. Без всяких иллюзий насчет убедительности словесных аргументов и сострадания союзников к нашим потерям.

И все красивые речи политиков в Ялте и подписанные там документы были ничем иным, как словесным оформлением непреложного факта военного могущества СССР.

С тех пор в мировой политике ровным счетом ничего не изменилось. В этом взрослом и полностью лишенном сантиментов деле по-прежнему все решает реальное соотношение сил. И царицей всех доказательств всегда остается только победа на поле боя. А там, где её нет, можно потратить впустую, без малейшего результата, тонны «словесной руды» и провести многие годы в бессмысленных словопрениях. Мирные переговоры всегда только оформляли итоги войны, но никогда не были их заменой. И попытки изменить этот извечный порядок вещей примерно столь же эффективны, как закат Солнца вручную.