Статья взята полностью из украинского издания. Моих купюр нет никаких - только перевод гугла и коррекция. Текст прекрасен сам по себе. Интересно, на кого работает это издание или автор? Если нет, то редакция - сплошь конченные дегенераты пишущие о дегенератах для таких же дегенеративных читателей. Другого объяснения появлению этого материала в укроСМИ у меня нет...
UPD Не удержался - клубничку выделил курсивом.
Плакал и ходил под себя в туалет - чтобы боевики поверили, что боюсь.
Разведчик "Азова" Максим Ярош за время службы не сделал ни одного выстрела
До Майдана не знал, не видел и не понимал Украины. 28 ноября 2013-го на центральной площади Кривого Рога собрались три сотни людей с вещами, "тормозки". Хотели устроить свой Майдан. Чуть позже подъехали три автобуса с титушками. Окружили протестующих. Тогдашний вице-премьер Александр Вилкул сказал - кого заметят на протестах, закатают в асфальт. Народ разошелся по домам.
После избиения студентов 30 ноября решил поехать в Киев. Поездами было опасно, поэтому отправился на автобусе - с продавцами. Чтобы не было проблем на въездах в город, залез в большую сумку, свернулся калачиком.
На Майдане было трудно. Но там родился мой патриотизм. Разговоры, молитвы, звуки барабанов перевернули сознание. Почувствовал, что такое украинский дух. В детдоме нас ежегодно 9 маяодевали в белые рубашки, красные галстуки и заставляли смотреть российские парады. Учителя говорили, что запорожские казаки - преступники и бандиты.
В палатке партии "Свобода" встретил одногруппника из детдома Максима Худан с позывным "Севастополь". Он пригласил в разведку Майдана. В детдоме научился хитрить, чтобы избежать наказания. Это пригодилось. "Внедрялся" к титушкам. Через три дня меня взяли в Мариинский парк. Варил кашу и узнавал их планы. Сбрасывал нашим эсэмэски. При входе в парк сидели опытные зеки из Донецка. Сразу могли определить, кто настоящий гопник, а кто - засланный казачок. Пришлось разговаривать, как титушки, имитировать наркомана, даже драться с протестующими.
Максим ЯРОШ 34 года, бывший разведчик полка "Азов". Родился 21 сентября 1981 в городе Кривой Рог Днепропетровской области.Родители сдали его в детский дом, не помнит их. В школе нравились математика и физкультура. По поведению имел "неудовлетворительно", закончил только шесть классов, среднее образование так и не получил. "Отправляли в психиатрическую больницу и в милицию. Поэтому теперь не могу поступить в университет и найти нормальную работу". С детства хотел стать детективом или поваром. На Майдане в Киеве был разведчиком. Раненый во время столкновений на улице Грушевского 19 февраля 2014. Весной вступил к разведке полка "Азов".
За все время службы не сделал ни одного выстрела. Около двух недель был в плену. Во время обстрела получил контузию. В Шевченковском райсуде Киева свидетельствовал по делу против работницы "Министерства госбезопасности" ДНР 47-летней гражданки России Ларисы Чубаровой на позывной "Тереза".
На суде по делу бывшего главы киевского управления Службы безопасности Александра Щеголеваоблил зеленкой подсудимого и его адвоката. Щеголева подозревали в причастности к организации убийств на Майдане (Щеголев под арестом до 12 августа. Суд продолжается).Живет в Киеве. Работал поваром в кафе. Уволили, когда узнали о записи из психиатрической больницы. Не женат. Детей нет
19 февраля на улице Грушевского получил осколочное ранение в спину. "Беркутовцы" бросали гранаты и в воздухе стреляли по ним дробью. Передо мной стоял мужчина, на вид, лет 40. Ему осколки полетели лицо и живот, забрали в госпиталь. Тогда погибли семь участников.
Когда Россия забрала Крым и начались военные действия на Донбассе, хотел вступить в Нацгвардию. Не взяли из-за проблем с милицией. В апреле 2014-го со мной связался "Севастополь". Предложил вступить в разведку батальона "Азов". Сразу согласился. Официально меня не оформляли.
В начале мая послали на базу "Азова" в Мариуполе. Таскал мешки, помогал строить баррикады, готовил. Думал, в разведчики берут крепких мужиков. Был удивлен, когда данные приносили бабушки, школьники, инвалиды. Учился шифрованию, незаметно подавать знак и получать информацию. За две недели отправился в первый боевой выход.
Во время вылазок на позиции противника вспоминал страшные моменты детства. Понимал, что тогда было хуже, а сейчас могут только убить. Добывал информацию о количестве и расположении вражеских групп. На боевые задания ходил с пистолетом и шестью гранатами. За все время не сделал ни одного выстрела. Использовать оружие позволяли только в крайнем случае. Одну гранату берег для себя.
В середине июня "Севастополь" сказал, что я хорошо справляюсь. Дал задание попасть в Свято-Успенский монастырь в районе города Угледар Донецкой области. Говорит, там переодетые священниками люди удерживают украинских патриотов и пленных. Через монастырь налажены поставки оружия. Надо узнать о количестве боевиков, кто привозит оружие и делают из пленными. Машиной довезли до крайнего украинского блокпосту. В монастырь добирался на попутках. По легенде я - сирота, ненавижу Украину. Познакомился с батюшкой, на вид, лет 40, имел татуировки иероглифа на шее. Он взял меня разнорабочим.
На территории монастыря изготавливали гробы и отправляли в ДНР. В погребах сидели до 15 местных, которые были недовольны сепаратистами. Как - то в церковь подъехали несколько микроавтобусов. Нужно было загрузить гробы и отвезти в район Марьинки. Позвали меня и еще нескольких. В пути на гривны записывал ориентиры и номера машин. Не заметил, как заехали на большой блокпост сепаратистов без опознавательных знаков и флагов. Люди рыли окопы. Опять рассказал свою легенду. Пожилой дежурный сначала поверил. Но еще раз осмотрел с ног до головы:"Ты подозрителен. Останешься до выяснения обстоятельств". За несколько часов отвезли в прежнее отделение милиции Марьинки. Там боевик Бизон посмотрел в глаза: "Это - засланный казачок". Меня избили. Бизон сказал: "Пять дней не кормить и не поить, сам все расскажет".
Посадили в гараж. Взяли отпечатки пальцев. До никто даже имени не спросил. Перед выходом на задание говорили, что среди боевиков много бывших милиционеров и СБУшников. Понял, что пробивать по базе, поэтому лучше назвать настоящее имя. Обрадовались: поймали главу "Правого сектора"(террористическая организация запрещена на территории РФ)! Начали фотографироваться. Сказал, что я - не тот, за кого принимают. Боевики бросали под ноги учебные гранаты и смотрели на реакцию. Я плакал и ходил под себя в туалет - чтобы поверили, что боюсь. Смотрели на пальцы и плечи. В стрелков на пальцах - мозоли, а на плечах - след от ремня автомата. Расспрашивали о планах командования. Призвали покаяться и перейти на сторону ДНР.
Рядом держали пленных украинских солдат. Над ними издевались, били. Если находили патриотическое тату, ножом вырезали. Я сидел у двери и в щель видел все.
За несколько дней на базу приехала женщина с позывным "Тереза". Из гаража у местных вытащила избитого пацана, лет 6-7. Говорила, что ей жаль ребенка. Забрала якобы на лечение. Когда повернули назад, было видно, что малого пытали. Вырвали зуб. "Тереза" била по голове и в живот женщину из Донбасса. Считала ее украинский шпионкой. Заставляла переписать на нее квартиру и машину.
В 20-х числах июня наша артиллерия начала обстреливать позиции сепаратистов у Марьинки. На базу прибежала разъяренная "Тереза". Требовала, чтобы пленные присоединились к боевикам. Била ногой и рукояткой пистолета. Увидела у одного татуировка "Правого сектора"(террористическая организация запрещена на территории РФ), а на другом - форму Вооруженных сил Украины. Сказала, чтобы часовой расстрелял их. Тот отказался, потому что не было приказа коменданта. "Тереза" двумя выстрелами убила одного, тремя - другого.
Подошла ко мне и предложила сотрудничать. Я стоял на коленях, руки - связаны за спиной, начал плакать и умолял не убивать. Говорит: "Поменяй фамилию, а не позорься!" И ударила ботинком по голове.
Обстрел усилился. Меня, как «родственника» Дмитрия Яроша, запихнули в багажник синих "Жигулей" - чтобы обменять на сепаратистов. Но потом кто-то вытащил и сказал, что здесь будут лежать патроны. Встретил одного из организаторов антимайдана в Киеве. Он сделал вид, что не узнал. Дал пинка и сказал, чтобы больше меня здесь не видел.
Ушел в сторону Украины. Уже была паника, никто не заметил, что я исчез (? перевод точен). Пробирался кукурузными полями. Услышал свист и несколько сильных взрывов. Упал на землю и пополз. Наткнулся на сломанный пляжный зонт и четыре трупа сепаратистов. Видимо, пили пиво и попали под обстрел. Поднял с земли соленый орешек и съел. Это была единственная еда за несколько дней.Стал вспоминать, что делать при обстреле. На базе учили: можно снять с трупа броник и накрыться. Но это будет долго, потому накрылся телами боевиков. Через некоторое время рядом разорвался снаряд. От ударной волны потерял сознание. Когда пришел в себя, обстрел уже закончился.
Сбросил с себя тела. Из носа шла кровь, звенело в ушах и крутило в животе. По всем признакам - контузия. Побрел в сторону украинских позиций. Вышел на трассу. Проезжало синее такси. Водитель остановился и предложил подвезти. Высадил у ворот базы. Не взял ни копейки. Сказал: "Это - самое малое, что могу сделать".
Свои расспрашивали, кто, сделали проверку через СБУ. Не рассказывал, что разведчик. Мол, патриот Украины, попал под обстрел. Поверили и отпустили.
После контузии путаю названия населенных пунктов и теряюсь в датах. В одной сельской больнице попросил помощи. Объяснил: напали гопники, забрали все ценные вещи. Умыли, обработали раны и дали обезболивающее.
В "Азове" сказали, что моя военная карьера закончилась. Отправили на лечение в железнодорожного госпиталя. Выкручивало внутренние органы, внутри будто все горело. Но смотрел на других контуженных, которые разговаривали с собой или были какие-то страхи, и понимал - мне повезло. Врачи сказали, что к службе непригоден.
В прошлом году в апреле по телевизору увидел, что СБУ задержало "Терезу". Позвонил и предложил помощь в качестве свидетеля. Передо мной выложили несколько фотографий и попросили узнать ее. Это было не трудно. За несколько дней вызвали в суд, я дал показания. Рассказал, как она пытала украинцев и убила двух солдат.
Перед судом звонили с ДНР и предлагали деньги. Ежедневно сумма росла - от 5 до 12 000 долларов. Говорили: "Откажись, нам надо вывезти девушку в Россию. На нее и так лжи навесили". После суда было много угроз. И почти столько же сообщений, "Тереза" отжимали у людей имущество.
26 февраля в этом году пришел на суд по делу главы киевского СБУ времен Революции достоинства Александра Щеголева. Он хотел сделать кольца спецназа вокруг Майдана. Первое сжимается и занимается расстрелами, второе - собирает и вывозит тела. Операцию назвали "Бумеранг". Прокурор просил ему пожизненное. А адвокат смеялась, говоря о погибших майдановцев. Хотелось подойти и дать пощечину обоим. Спросил у журналиста, который стоял рядом: "Какое наказание будет, если вылить зеленку?" "Максимум штраф", - ответил. Я вышел из зала суда, купил две банки зеленки. Одну вылил на Щеголева, вторую - на адвоката. А надо было бы их свиной кровью окропить. Семь с Небесной сотни я знал лично.
На Майдане познакомился с девушкой Олей. у нее порок сердца. Носил ей цветы в больницу - и влюбился. Обещала ждать с фронта. Раз приехал в отпуск с гранатой и показал ей. По мелочам поссорились. Она на эмоциях сообщила в полицию, что у меня есть оружие. Ничего не нашли. Но когда узнал, что сдала меня, разошлись.