По количеству танков и боевых самолётов Украина была на четвёртом месте в мире после США, России и Китая. Ей достались 700 предприятий ВПК. Единственная из республик бывшего СССР, Украина производила тяжёлые жидкостные межконтинентальные ракеты, тяжёлые военно-транспортные самолёты и вертолётные двигатели. При разделе уже бывшего советского военного имущества Киев не сдерживал себя в аппетитах. Когда Москва ради сохранения боеспособности Черноморского флота предлагала украинским коллегам не делить его, а создать совместное командование, те наотрез отказались, требуя почти весь флот себе.
Всё это осталось в прошлом. К началу карательной операции против народа Донбасса в 2014 году от былой военной мощи Украины остались крохи: 134 оборонных предприятия, 2 авиакорпуса и ноль тяжёлых стратегических бомбардировщиков, 19 мотострелковых и танковых бригад вместо дивизий, менее 2 тысяч единиц бронетехники, 5 вертолётных полков, 80 боевых и вспомогательных судов Черноморского флота… Остальное было банально продано в страны Азии и Африки или распилено на металлолом.
Всё это произошло на фоне долгих разговоров о военном сотрудничестве со странами Запада и сокращении сотрудничества с Россией.
Частое участие украинских военнослужащих в миротворческих миссиях в странах третьего мира (Конго, Сьерра-Леоне, Ливан, Ирак) в этот период было продиктовано желанием Киева повесить часть своих армейских расходов на ООН.
Странно получается: в годы пребывания в советской «тюрьме народов» Украина располагала боевым потенциалом, сопоставимым с мощью НАТО. Чем дальше заходит Украина в декоммунизации и отрицании своего советского прошлого, тем слабее её вооружённые силы.
Вот и при президенте Зеленском под мантры о стандартах НАТО, реформировании и модернизации ВСУ на армейские нужды выделено всего половина от того, что просил украинский Генштаб. В бюджет Минобороны на 2020 год заложены 102 млрд гривен вместо 220 млрд, из них на развитие, закупку и модернизацию вооружения и военной техники предусмотрено 16,6%. В текущем году на эти цели было выделено чуть больше – 17%.
Бывший секретарь Совета национальной безопасности и обороны Украины Александр Турчинов обещал двукратное увеличение финансирования для каждого ведомства в структуре Минобороны. Но денег банально нет, а Запад, в отличие от России, в развитии украинского ВПК не заинтересован. И мы имеем то, что имеем. Вместо двукратного увеличения – заметное и повсеместное сокращение расходов в силовом блоке. В 2020-2022 годах Государственная служба чрезвычайных ситуаций Украины «похудеет» на 600 млн гривен, Государственная служба спецсвязи и защиты информации – на 345 млн, Государственная погранслужба – на 400 млн, СБУ – на 170 млн, Национальная гвардия – на 100 млн, Служба внешней разведки – на 20 млн. ВСУ лишат 1,6 млрд гривен, из них 1,14 млрд сэкономят на перевооружении и модернизации.
Учитывая, что на содержание украинской армии численностью 250 тысяч человек уходит 75% бюджета оборонного ведомства, можно уверенно предсказать, что никакого приближения к стандартам НАТО нет и в помине. В странах НАТО на закупку нового вооружения тратят 25-30% бюджета, для Украины это фантастические цифры. То, что выдаётся за приближение к стандартам НАТО (беготня с натовскими вояками по полям да лесам во время учений), не может «вылечить» украинское воинство от хронического безденежья и возродить некогда мощный военно-промышленный комплекс.
Цель НАТО при сотрудничестве с Украиной – продлить агонию украинской армии, чтобы продлить сам конфликт в Донбассе. США и ЕС не для того его разжигали, чтобы быстро потушить. В быстрой победе ВСУ Вашингтон и Брюссель не заинтересованы, они заинтересованы в превращении конфликта в незаживающую рану, сочащуюся кровью. Только в таком случае можно сдерживать процесс евразийской экономической интеграции, в которой Запад видит альтернативу своему цивилизационному и экономическому укладу. По-настоящему модернизировать ВСУ европейцы и американцы не станут – зачем им это?
Смерть украинского ВПК от евромайдана породила неразрешимую проблему для украинского генералитета. У них нет ответа на вопрос: «Какую технику будут использовать ВСУ через 5-8 лет?» Обращению с какой техникой обучать солдат? Ведь прежде чем их обучать, следует создать необходимый теоретический и практический задел? Будут это украинские, то бишь старые советские, катера, самолёты, танки, пушки или подержанные заграничные? На закупку американских/европейских кораблей/самолётов/танков денег нет, а обновить парк вооружения модернизированными образцами советской техники после разрыва отношений с Россией невозможно. И что дальше?
Выдумки о применении «москитного флота» вместо авианосцев и подводных лодок – это всё от скудости украинской полководческой мысли. Один «эксперт» всерьёз предлагал вместо модернизации многоцелевых истребителей МиГ-29 вложить деньги в «москитную стаю» беспилотников-убийц чуть ли не кустарного производства в количестве тысячи штук и ею громить врагов ненькi Украiни.
Сравним это с показателями российской армии, которая развивается по своим, а не натовским стандартам. Уровень оснащённости современным вооружением – 62%, в 2020 году он составит 70%, причём в некоторых родах войск (воздушно-космические войска и силы ядерного сдерживания) приблизится к 100%. Ракетные войска стратегического назначения получили в 2018 году сто образцов нового вооружения и оборудования. В ближайшие годы планируется ввести в эксплуатацию 1740 военных объектов.
В советские годы ВПК Украины и России представлял собой связанный воедино промышленно-конструкторский организм. Не Москва, а Киев всегда ратовал за сужение масштабов сотрудничества, надеясь компенсировать всё партнёрством с Западом. Этому партнёрству уже почти три десятка лет, а эффект от него только негативный.
Относительно плодовитыми годами для российско-украинского военно-промышленного сотрудничества были годы правления президентов Кучмы и Януковича, но и это осталось уже в прошлом. Современной армии, в полном понимании этого слова, Украине в ближайшие годы не видать. Российский ВПК начал собственное производство изделий, которые ранее поставляла Украина (вертолётные двигатели, корабельные турбины и др.). Разорванные евромайданом технологические цепочки Россия смогла восстановить за счёт собственных ресурсов, Украина же просто потеряла всё.