«Русский с китайцем — братья навек.
Крепнет единство народов и рас.
Плечи расправил простой человек,
С песней шагает простой человек,
Сталин и Мао слушают нас»,
— эту песню в 1949 году написал советский композитор Вано Мурадели на стихи Михаила Вершинина. Песню тут же признали символом советско-китайской дружбы, а Мурадели даже получил за нее Сталинскую премию. Правда, когда к власти пришел Никита Хрущев, строки про Сталина и Мао из музыкального произведения попросили убрать.
В конце 1950-х годов, после смерти Иосифа Сталина, между СССР и Китаем началась «великая война идей». Новые лидеры Советского Союза критиковали почившего вождя и «сблизились с капиталистическими странами» — эти два обстоятельства крайне не нравились Мао Цзэдуну. Именно в те времена китайский лидер начал претворять в жизнь первую из двух самых знаменитых кампаний — «Большой скачок».
Второй такой кампанией стала «Культурная революция», стартовавшая в 1966 году, за десять лет до смерти автора «Красной книжечки».
Как проводился «Большой скачок»
В 1958 году Мао решил, что экономические проблемы страны необходимо решить с помощью индустриализации — так началась кампания «Большой скачок». В то время Китай был на 90% аграрной страной, и вождь решил избавиться от этой «проблемы» с помощью резкой коллективизации. Мао хотел «догнать и перегнать» страны Запада по производству основных товаров — прежде всего по выплавке стали. При этом Мао Цзэдун верил, что сможет выехать за счет простого энтузиазма миллионов китайцев.
В итоге и крестьянам, и работникам предприятий давали завышенные планы по производству. Мао хотел, чтобы в считаные дни страна стала мировым лидером в области чугуна, поэтому почти каждый китаец обязан был держать в своем дворе печь и выплавлять чугун. Чугуна в стране стало действительно много, но качество продукции было ужасным.
Чугун, полученный кустарным способом, не годился для промышленного использования.
«Советские специалисты, находившиеся в Китае, предупреждали руководителей китайских предприятий, что нарушение технологии приведет к самым плачевным последствиям, — пишет доктор исторических наук Александр Лукин. — Но они не были услышаны.
В результате в 1960 году Советский Союз отозвал всех своих специалистов из Китая, что нанесло довольно серьезный урон китайской экономике. В конечном итоге политика «Большого скачка» провалилась, потому что имела место попытка начетнически достичь формальных плановых показателей без учета особенностей, экономических и ресурсных факторов. Начались аварии на производстве, массовый выпуск некачественной продукции».
Реформы сельского хозяйства, проводимые с таким же размахом и безрассудством, закончились голодом. Одна из кампаний, непревзойденная по абсурдности — всеобщая акция по уничтожению воробьев, которых объявили главными вредителями, уничтожавшими посевы. Вообще-то врагами урожая Мао назначил помимо воробьев комаров, мух и крыс, но больше всех досталось бедным воробушкам. Жители Китая «все как один» вышли на улицы, чтобы истреблять птичек, как повелел Великий кормчий. «Вся школа отправилась убивать воробьев.
Мы делали лестницы, чтобы сбивать их гнезда, и били в гонги по вечерам, когда они возвращались домой на ночлег. Это было задолго до того, как мы узнали, что воробьи — хорошие птицы. В то время мы знали лишь то, что они едят зерно», — вспоминал один из участников кампании. Хотя целью кампании были воробьи, многие убивали всех мелких птиц без разбору. Итогом акции, в которой было истреблено около 2 млрд птиц, стало нашествие гусениц и саранчи — именно их поедали пернатые «враги народа».
Урожай был уничтожен, и в стране наступил голод, унесший несколько десятков миллионов жизней.
Китаю пришлось закупать воробьев за рубежом, в том числе в СССР, чтобы как-то справиться с надвигавшейся катастрофой.
«Красные охранники» против оппозиции
В 1966 году Мао провозгласил Великую пролетарскую культурную революцию, главной целью формально считалась «борьба с предателями марксизма». На самом же деле «культурная революция» нужна была вождю для борьбы с политической оппозицией.
«Ныне мы ставим себе целью разгромить тех облеченных властью, которые идут по капиталистическому пути, раскритиковать реакционных буржуазных «авторитетов» в науке, раскритиковать идеологию буржуазии и всех других эксплуататорских классов, преобразовать просвещение, преобразовать литературу и искусство, преобразовать все области надстройки, не соответствующие экономическому базису социализма, с тем чтобы способствовать укреплению и развитию социалистического строя», — такое решение было принято на XI пленуме ЦК КПК.
Для подавления оппозиции Мао и его сторонники формировали из молодежи штурмовые отряды хунвейбинов — «красных охранников». «Мы являемся стражами, защищающими красную власть, ЦК партии. Председатель Мао — наша опора. Освобождение всего человечества является нашей обязанностью.
Идеи Мао Цзэдуна являются самыми высшими указаниями во всех наших действиях.
Мы клянемся, что ради защиты ЦК, защиты великого вождя председателя Мао мы, не задумываясь, отдадим последнюю каплю крови, решительно доведем до конца культурную революцию», — так звучал «манифест» борцов с оппозицией. Школьники и студенты, объединившись в армию хунвейбинов, устраивали погромы и расправы над неугодными руководящими работниками, а также над интеллигенцией — преподавателями, писателями, учеными. Многие представители интеллигенции, не выдержав унижений, кончали с собой.
Помимо гонений на «буржуазию», уничтожались произведения искусства, сжигались книги, разорялись библиотеки и храмы. Внутри хунвейбинов возникли группировки, нередко открыто враждующие между собой. В результате тотального террора жизнь китайских городов была парализована.
В дело вмешалась армия, и Китай балансировал на грани гражданской войны. Даже Мао решил, что это уже слишком, и, когда беспорядки достигли пика, распустил армию хунвейбинов. Воинственная молодежь была выслана в деревни, а на IX съезде КПК в Пекине соратники Мао радостно отчитывались об итогах «культурной революции».
В ходе «культурной революции» пострадало, по разным данным, около 100 млн человек. Кампания позволила Мао полностью изменить состав партии — из нее были исключены, а затем репрессированы миллионы китайцев. На смену репрессированным пришли новые деятели, считавшие своим главным долгом во всем слушаться вождя и жестоко расправляться с оппозицией.
Так Мао окружил себя верными соратниками, которые «помогли» вождю практически заморозить всю культурную и научную деятельность страны. Происходила активная «революционизация театра» под руководством жены Мао Цзэдуна Цзян Цин. С 1973 года «правильные спектакли» записывали на пленку и показывали зрителям. Важное уточнение: просмотр был обязательным.
Завершилась «культурная революция» только 9 сентября 1976 года, со смертью 83-летнего вождя, в последние годы жизни сильно страдавшего от болезни Паркинсона.
«Культурная революция» не была и не может быть революцией или социальным прогрессом в каком бы то ни было смысле… она была смутой, вызванной сверху по вине руководителя и использованной контрреволюционными группировками, смутой, которая принесла серьезные бедствия партии, государству и всему многонациональному народу», — такое мнение было высказано на собрании ЦК партии в 1981 году.