Недавний разговор кухонного толка с моим другом привёл к занятной дискуссии. Мы обсуждали, почему конфликты на Украине и в Сирии до сих пор продолжаются, и ни одна сторона не может решить ситуацию в свою пользу. Мой друг высказал непонимание, почему Украина, имея численный перевес, будучи лучше вооруженной, пройдя несколько этапов совершенствования боевой подготовки и механизмов управления, так и не смогла победить на Донбассе. Честно говоря, я не очень внимательно слежу за новостной повесткой, но ответы на подобные вопросы отыскал довольно давно. С удовольствием поделюсь и с вами мыслями на этот счёт.

Надо признать, что война, как и многие века назад, творится руками большинства в интересах меньшинства. К сожалению, сама украинская власть, вооружённые силы Украины, ополченцы Донбасса, наши солдаты в Сирии — все они играют роль солдатиков на игровой доске. Львиная доля международных геополитических событий имеют в основе не так давно разросшийся конфликт между Россией и США. Конфликт этот развивался постепенно. Ещё в начале двухтысячных большая часть американской элиты и 100% российской были убеждены, что договорные отношения двух стран выглядят довольно безоблачными. Американцы полагали, что Россия будет оставаться примерно в той роли, в которой она пребывала в девяностые. А наши элиты тогда впервые стали обнаруживать в себе некоторую неоднородность.

 

Одни были готовы продолжать играть роль эмиссаров на разграбливаемой вассальной территории. А другие хотели, во-первых, большей самостоятельности в деле управления своей вотчиной, а, во-вторых, большее признание в элитных домах Парижа, ЛондОна и Вашингтона. Ко второй категории, в основном относился новоиспченный клан, приведённый во власть новым президентом, экс-подполковником КГБ. Так называемые, силовики.

То, что в новой расстановке сил есть повод для конфликта, российская и американская стороны осознали не сразу. Рубежом стала так называемая мюнхенская речь Путина в начале 2007 года. После неё конфликт носил вялотекущий характер, в ходе которого американская сторона активно пыталась усилить группу сторонников вассального положения России под контролем США. Так называемых, системных либералов. Итогом этого процесса стали протестные бурления конца 2011 — начала 2012 гг., после чего силовиками были приняты дополнительные меры по укреплению своих позиций. Тем не менее, внутриэлитные междуусобицы были весьма умеренными, поскольку обе группы одинаково искренне стремились к тёплым отношениям с Западом, хоть и немного в разном статусе.

 

Силовики хотели общения на правах младшего брата, а системных либералов вполне устраивало, если международный статус России ограничился бы ролью сырьевого придатка. Но и тех, и других объединяла вера в то, что со временем России и США удастся договориться в закрытых кабинетах. Следует отметить, что разделение власти на два клана весьма условно: один и тот же человек может в разных ситуациях оказываться в разных группах, а немалое количество высших чиновников вообще находятся примерно посредине.

После выборов президента 2012 года жизнь российской власти шла своим чередом. Правительству и Администрации Президента было, чем заняться: устанавливались более жёсткие рамки для НКО, усиливался контроль над СМИ и интернетом, шла работа над проектами расширения Таможенного Союза и подготовки к Олимпиаде.Спокойная жизнь продолжалась до начала 2014 года, когда произошёл государственный переворот на Украине. По всей видимости для российских элит он стал неожиданностью, прежде всего, потому что прежде РФ договорилась с Западом, что Янукович сложит с себя полномочия мягко и постепенно, через механизм досрочных выборов.

Донбасский взрыв Путин не только не планировал, но и не реализовывал. Это восстание, которое запустилось благодаря сочетанию нескольких ингридиентов:

походу отряда И.Стрелкова.

По началу вооруженные силы Украины были настолько неорганизованными, разобщенными и идейно запутанными, что горстке ополченцев двух восточных областей вполне удавалось им противостоять. Но со временем украинскую армию собрали, привели в чувства, организовали более менее стройную систему управления, и уже в новом состоянии ВСУ вполне были способными подавить мятежи в Донецке, Славянске и Луганске. Когда эта затея начала реализовываться, отношения России и США всерьез накалились, договориться не получалось, и по этой причине, руководством РФ было принято решение «выгрызать» часть территории Донецкой и Луганской областей. Стрелков был отозван в Россию, после чего было организовано несколько успешных военных операций, закончившихся замкнувшимися «котлами».

 

Делалось это исключительно ради того, чтобы получить дополнительный козырь на столе переговоров с США. Нет никаких других возможных объяснений двойственной политики России в этом регионе: мы явно не собирались выигрывать войну и продвигаться дальше Дебальцево, но и совсем не собирались уступать на Донбассе полностью.

Изначально руководство РФ не планировало никаких операций на Донбассе, не задумывалось о присоединении юго-восточных областей Украины к России. Но, как я уже сказал, ДНР и ЛНР невольно превратились в разменную монету в ходе переговоров РФ и США. Россия предлагала США собственную капитуляцию на почётных условиях, в рамках которых ДНР и ЛНР переходили бы под контроль Украины, однако американские дипломаты требовали тотальной сдачи всего, включая Крым. В итоге, стороны так и не смогли прийти ни к какому единому решению ни в ООН, ни на женевской встрече, ни в Минске. Организованная США многоуровневая блокада Росссии во многих сферах международного сотрудничества, начиная экономикой и заканчивая спортом, также не сдвинула ситуацию с мёртвой точки.

Отношения России и США перешли в стадию полноценной холодной войны из которой невозможно найти дипломатического выхода. Наши элиты очень долго осознавали этот факт. Даже сейчас далеко не все чиновники смирились в тем, что конфликт двух стран будет продолжаться ещё долгие годы. К середине 2015 года поиски выхода из сложившегося тупика привел президента России к необходимости обратить внимание на Сирию. В тот момент положение армии Башара Асада было катастрофическим. Боевикам удалось занять множество статегически важных точек и, казалось, поражение правительственных войск — это вопрос нескольких недель.

 

И тогда Путин принимает решение послать в Сирию авиационную группу, а также некоторых офицеров и военных специалистов. Ставка, разумеется, делалась на попытку провернуть вьетнамский сценарий, а не авфганский. Пока получается нечто среднее. Но, в любом случае, основные цели нашей кампании в Сирии — вовсе не спасти нашего друга Асада и обеспечить стабильность и законную власть в регионе. Если бы мы хотели это сделать, то сирийская операция совместно с Асадом была бы проведена ещё в году 2011 или 2012, причём быстро и почти бескровно. Тогда мы, наоборот, вместо того, чтобы помочь Асаду победить, разоружали его, радуясь достигнутому с американцами компромиссу. Но сейчас ситуация совершенно иная: до компромисса с США далеко, как до луны.

 

И мы используем сирийскую войну, чтобы получить новый козырь на столе переговоров, чтобы вынудить Новый Свет принять наши условия, признать за нами право определённого влияния на международную политику. Конфликт ещё сопровождается участием третей стороны: плавающего государственного образования ИГИЛ, в борьбе с которым частично интересы РФ и США совпадают, а частично — диаметрально противоположны.

отмену экономических и политических санкций;

сокращение ПРО в Европе.

дальнейшая либерализация экономики, новая волна приватизации.

Судя по всему, вновь разгоревшаяся холодная война затянется на годы, но говорить о каких-либо перспективах двуполярности явно перждевременно. Ведь корень проблемы заключён вовсе не в идеологическом противостоянии России и США. Никакого идеологического противостояния нет, как в своё время не было никакого идейного конфликта Ельцина и Горбачёва. Есть только незначительная разница внутриполитического устройства и столкновнение национальных интересов. Но, по всей видимости, корень конфликта заключается в том, что наши элиты в лице силовиков претендуют на второй сверху этаж в здании мировой политики.

 

Пусть не пентхаус, но хотя бы предпоследний этаж. Хотя бы на уровне Франции или Саудовской Аравии, которым позволено вторгаться в Мали или Йемен. А жители верхнего этажа видят РФ не выше, чем 5 этажей под собой. Ни на сантиметр не выше, чем, к примеру, Венгрия или Аргентина. И возмущение жильцов пентхауса понятно: некий пятиклассник возмонил, что может общаться на равных с одиннадцатиклассником. Не по понятиям!

Выше я описал мою собственную версию происходящих во внешней политике России процессов. Это объяснение даёт понимание многих тактических действий нашей дипломатии. Но одновременно видно, что эти действия носят во многом ситуативный характер, а не является частью единой долгоиграющей стратегии. В идейном плане Россия также ничего не предлагает миру, не готова сформулировать альтернативную Западу модель мироустройства. Вместо этого мы продолжаем играть в чужую игру по чужим правилам. Возможно, поэтому у России немало трудностей с установлением союзнических отношений. Многие страны хотят видеть в РФ фантомный образ СССР, как альтернативы Западу, но разочаровываются при налаживании более тесных связей с нами. Союзы, скрепленные лишь газовыми трубами, представляют собой весьма шаткие сооружения.

Больших идей и больших проектов ждут от России не только за рубежом. Весной 2014 года огромное число людей на всём постсоветском пространстве пробудилось от долгого унизительного сна, который продолжался с начала девяностых. Русская цивилизация впервые за 23 года почувствовала шанс восстановить свои исторические границы. Огромное число наших братьев и соотечественников проливало и проливает кровь на Донбассе ради этих идей. Ради идей, которые были преданы российскими элитами, которые, как водится, никому и ничего не обещали.

 

«Мы оставляем за собой право использовать все имеющиеся у нас средства для защиты этих граждан», но никто не гарантировал, что мы этим правом воспользуемся. Одна ошибка и даже одно слово может стоить сотен тысяч жизней. Но это мир современной прагматичной политики, где, как и на войне, интересы меньшинства оплачиваются кровью большинства.