Конспирология — наука малопочтенная, но иногда любые фантазии меркнут перед сухими отчётами спецслужб. Журналист Максим Кононенко — о разведке без явок, паролей, фальшивых бород и липовых паспортов.
На протяжении многих лет, с самого конца 80-х годов прошлого века, когда я в первый раз увидел плохую видеокопию кинокартины «Шпион, который меня любил», мне не давал покоя один концептуальный вопрос. Как может быть шпион, про которого все знают, что он — шпион? Джеймс Бонд называет своё настоящее имя каждому встречному, а целевая аудитория, в которой он функционирует, чуть менее чем полностью состоит из тех, кто прекрасно знает, что Джеймс Бонд — это английский шпион. Ну о какой эффективности может идти речь при такой конспирации?
Однако с годами я понял, что эта модель поведения — единственно верная. Любой дурак может быть шпионом, если никто, включая санитаров, не знает о том, что он — шпион. А ты попробуй работать шпионом, то есть — добывать и, главное, передавать информацию своему начальству в условиях, когда все знают, что ты — шпион, и когда за тобой постоянно следят. Все знают — а доказать ничего не могут. Вот где настоящее мастерство!
Впрочем, иногда ошибается и сапёр. Год назад, в марте 2015 года, журналист The New York Times обратил внимание, что он нигде не может найти официальный рабочий email бывшего госсекретаря США Хиллари Клинтон. В результате предпринятого расследования журналист выяснил, что все 4 года работы главным американским министром госпожа Клинтон пользовалась своим личным электронным почтовым ящиком, расположенным на компьютере, работавшем в её доме в Чаппакуа, Нью-Йорк. Объяснения Хиллари Клинтон, согласно которым она не использовала этот адрес для секретной переписки, публику не удовлетворили. И тогда Госдеп опубликовал всю переписку бывшего госсекретаря, дав любопытствующим гигантские залежи руды для сенсационных разоблачений.
Разоблачения последовали немедленно. Вот некий Сид пишет госсекретарю, что у Каддафи есть 143 тонны золота и он готов учредить панафриканскую валюту. Чем не причина для вторжения в Ливию? А вот советник госсекретаря Сидни Блюменталь пишет, что Ангеле Меркель не нравится шумиха вокруг нового президента Барака Обамы. И что хорошо бы усилить немецкое направление. Усилили, видим.
А вот канал Al Arabiya находит в колоссальном архиве совершенно незначительное, казалось бы, письмо. Некто Джаред Коэн пишет, что его подразделение готово запустить онлайн-сервис по отслеживанию фактов дезертирства сирийских военных и перехода их на сторону оппозиции. «Наша логика, — пишет господин Коэн, — состоит в том, что многие следят за зверствами режима, но никто не показывает наглядно карту дезертирств, что могло бы поощрить такие дезертирства и повысить доверие к оппозиции». А открыться этот поощрительный сервис должен на сайте катарского телеканала Al Jazeera.
«Ну, мало ли сочувствующих сирийской оппозиции интернет-активистов», — скажете вы и будете правы. Их много. Но Джаред Коэн — один. На момент написания вышеуказанного письма (лето 2012 года) господин Коэн работал… в компании Google. И не рядовым сотрудником, а президентом подразделения, ранее известного как Google Ideas, а ныне называющегося Jigsaw. Это подразделение позиционируется как антихакерская инициатива, однако на деле всё значительно интереснее. Потому что до Google Джаред Коэн работал — правильно! — в Госдепартаменте США.
Он пришёл в Госдеп 24-летним ещё при Кондолизе Райз и был тем самым человеком, который предложил использовать социальные сети в процессе продвижения демократии. В своей книге «Нет высшей чести» госпожа Райз писала про него так: «Он использовал свою должность в отделе по вопросам планирования политики для того, чтобы начать интегрировать социальные медиа в набор наших дипломатических инструментов. Это окупится через несколько лет, когда Twitter и Facebook станут акселераторами демократических перемен на Ближнем Востоке». Это было 10 лет назад, в 2006 году.
Вряд ли нужно добавлять к этому ещё какие-либо пояснения, однако я всё же добавлю. Джаред Коэн не теоретик, а практик. В июне 2009 года, когда начались протесты в Иране, он, например, потребовал у Twitter, чтобы те отменили плановые профилактические работы, которые могли бы помешать работе сервиса, потому что иранские протестующие через него доносили происходящее до всего цивилизованного человечества. Справедливости ради надо заметить, что администрация Обамы и сам президент были в бешенстве от такого вмешательства в деятельность интернет-компании и в процессы в суверенной стране, однако Хиллари Клинтон, которая тогда уже была госсекретарём, действия своего подчинённого поддержала. Тогда же, когда Клинтон стала госсекретарём, Коэн начал деятельность по наведению контактов между лидерами американской IT-индустрии и «локальными заинтересованными лицами» в Ираке, Мексике, Конго, Сирии и, конечно, России.
Теперь, полагаю, картина стала более полной.
Итак, что мы имеем: инициатор и главный менеджер использования интернета в политических целях администрацией США, работая в компании Google, сообщает госсекретарю о запуске сервиса, работающего против правительства суверенной Сирии. Сервис разработан в Google и никакого отношения к продвижению демократии, разумеется, не имеет, поскольку размещается на площадке телеканала Al Jazeera, созданного по прямому распоряжению эмира Катара — страны, где запрещены какие-либо проявления демократии, включая политические партии, профсоюзы и проведение демонстраций. Google принимает участие во всём этом с широкой улыбкой, поскольку глава «корпорации добра» Эрик Шмидт полностью разделяет идеи и методы Джареда Коэна, что можно заключить из написанной ими совместно книги «Новая цифровая эра». Посвящённой как раз использованию интернета для «разрешения конфликтов» — разумеется, в том смысле, который вкладывают в это люди, разрешающие конфликт в Сирии путём поддержки боевиков, пытающихся силой свалить законную власть, а также пропаганды дезертирства из армии суверенного государства.
А теперь спросите себя: знал ли я всё это раньше? Да, конечно, мы всё это знали и понимали и раньше. И про использование соцсетей, и про поддержку государственных переворотов, и про слияние государства и бизнеса. И про двойные стандарты, и про лицемерие, которое позволяет закрывать глаза на самые тоталитарные режимы вроде тех, что в Катаре или Саудовской Аравии, и при этом ставить весь мир на грань мировой войны из-за желания свалить куда более светский и умеренный режим Асада.
Да, мы это знали. Но с доказательствами было не очень. Ну то есть можно, конечно, предъявлять очевидное и в ответ получать от официального представителя Госдепартамента мантры о лидере свободного мира и продвижении демократии. Классическая ситуация Джеймса Бонда.
Но вот когда свержением законной власти в суверенной стране занимается корпорация Google и тому есть документальные доказательства — это уже, конечно, та самая ошибка сапёра.
А Хиллари Клинтон, которая всё это поддерживает и оправдывает, вполне вероятно, станет следующим президентом Соединенных Штатов Америки.