Почему сегодня актуальнее избавляться не от сталинизма, а от горбачёвщины
Недруги России мечтают о том, чтобы мы отказались от своей истории. Одни требуют: откажитесь от сталинизма. Другие призывают: откажитесь от ленинизма. Третьи говорят: откажитесь от царизма. Кто-то пытается добраться уже и до Ивана Грозного и начинает его очернять.
Все, кому не лень, пытаются вырывать страницы учебника Истории. Вместо того, чтобы осмысливать то, что происходило в те или иные хронологические периоды, они тупо предлагают редуцировать прошедшие времена. Уж, если на то пошло, нам сегодня актуальнее избавляться не от сталинизма, а от горбачёвщины. Горбачёвщина – это более понятная вещь: многие люди жили при Михаиле Сергеевиче, помнят его речи и дела.
Тех, кто жил при Иосифе Виссарионовиче Сталине, среди нас остается всё меньше, они вряд ли будут услышаны людьми типа Горбачёва, разносящими в пух и прах советскую эпоху. У меня есть собрание сочинений Сталина. Каждая его работа действительно запоминается, очень понятна, написана прекрасным русским языком. И я точно знаю, что никакие спичрайтеры Сталину ничего не писали. Читая его труды, я хорошо понимаю, как и что в те тяжёлые годы происходило.
Когда мы попытаемся читать Горбачёва, становится ясно, что это просто какая-то жвачка, пустота. Например, словосочетание «идеологический плюрализм». Что это, откуда? Горбачёв не производит впечатление человека действительно умного и честного. В его биографии очень много сомнительных моментов. На месте Михаила Сергеевича я не затрагивал бы эту опасную тему. Стали про Горбачёва забывать – ну и слава Богу! Ему должно было быть легче. Но он о себе вновь напоминает. Но коли это так, получай по тем же меркам в лоб бумерангом.
Чётко сформулировать, что такое сталинизм, сложно. Я изучал некоторые аспекты периода, которые Горбачёв, видимо, и называет сталинизмом. Там много того, что нам необходимо знать. Горбачёв – в высшей степени материалист, он, видимо, считает, что историю могут делать отдельные люди. Поэтому Сталину приписывает всё, что происходило в те годы. Но и себе он, видимо, приписывает всё, что случилось в годы его правления. В таком случае гореть ему синим пламенем в геенне, потому что Горбачёв развалил государство, могучую империю, при этом никакими угрызениями совести не мучается.
Если вернуться к Сталину, то меня больше интересует не его личность, а то, что в его период происходило. А это: успешная индустриализация, тяжелейшая война, которую мы выиграли, это быстрое восстановление нашей послевоенной экономики. В тот период и наука отечественная развивалась, и культура была на высоте, и нравственность была несравнимо выше, чем в горбачёвский период. Так что не Михаилу Сергеевичу осуждать сталинизм. Этот период очень интересен и поучителен, хотя и имеет отрицательные моменты.
Я написал книгу «Экономика Сталина», где разбираю и денежно-кредитную систему, и механизмы управления экономикой, разбираю, что такое планы – централизованные, общенародные, общегосударственные, отраслевые, планы в рамках отдельных предприятий, анализирую, как была организована внешняя торговля, как СССР осуществлял интеграцию в рамках социалистического лагеря, как переходили на использование наднациональной валюты – переводной рубль. Понимаете, люди горбачёвской закваски предпочитают не знать или не помнить многие исторические события, из которых можно почерпнуть много ценного.
Если экс-президент предлагает дать бой сталинизму, значит, нужно всё, что было положительного, тоже навсегда забыть? Этот приём хорошо известен. Но почему-то французы не пытаются дискредитировать, например, Наполеона Бонапарта. Он разный, противоречивый, биография его поучительная, и рисовать его только белыми или только чёрными красками – неправильно. Ни одна из стран, мне известных, подобного рода ревизии истории не проводит, не уничтожает её пластами. Нужно не уничтожать её, а внимательно изучать и осмысливать, тогда только и будет толк.
– СССР ненавидели на Западе, но все понимали его превосходство в подавляющем большинстве направлений хозяйствования. Что Запад позаимствовал у сталинской экономики?
– Когда Советский Союз разваливали, сюда приезжали японцы и с ужасом говорили: «Вы что, сумасшедшие?! Мы восстанавливали свою экономику после Второй мировой войны, используя ваш, советский, опыт централизованного управления экономикой, пятилетнего планирования. А вы всё это уничтожаете? Вы похожи на каких-то геростратов». А главным «Геростратом» и был Горбачёв. И если история продлится, то он войдёт в неё как одна из самых демонических фигур.
Многое было позаимствовано Западом у Советского Союза. В Европе – во Франции, Италии. Когда к власти во второй половине 40-х годов прошлого века пришли левые силы, то там стали вводить индикативное планирование экономики, потом, правда, появился «план Маршалла», американцы потребовали убрать левых из правительств, и эта система планирования была демонтирована.
Западу интересен наш опыт. А в современной России сегодня о нём пытаются забыть. Могу сказать, имея дело с учебниками, что в них много внимания уделяется изучению какого-либо зарубежного опыта, а советский – просто табуирован. Это очень печально. Люди горбачёвского мировоззрения вносят свою лепту, чтобы этот опыт был окончательно уничтожен.
– Можно ли сегодня ставить знак равенства между отказом от сталинизма и отказом от суверенитета России?
– Смотря, что имеется в виду под термином «сталинизм». Можно говорить о политике Сталина в области экономики, внешней политики, коллективизации, можно говорить о политике организации ГУЛагов. Мне приходится сталкиваться с антисталинистами, которые не хотят скрупулёзно изучать историю. Они просто чёрной краской всё мажут, говорят: вот Сталин организовал ГУЛаг, там работали 10 миллионов человек. Чушь какая! Сегодня уже опубликована вся статистика: сколько состояло заключённых в лагерях, по каким статьям они проходили – там большинство было уголовников, «политических» не так много находилось.
У нас, к сожалению, общество очень политизировано, и в основном вопят против Сталина те люди, которые получают от этого какие-то дивиденды, некие агенты Запада. Вроде бы у нас и законы приняты по поводу этих «инагентов», а они всё равно никуда не исчезают. Когда начинаешь с ними серьёзный разговор, спрашиваешь: а каковы у вас источники? – они ссылаются на Солженицына или сомнительные источники конца 1980 – начала 1990-х годов, когда разваливали СССР.
Не этого ли хотят сегодняшние критики советских времён? Года идут, а методы ненавистников России мало меняются. Поэтому доверия таким критикам сталинского периода нет. Сталин – это прежде всего некий символ эпохи, а не просто конкретный человек. Была такая история, когда Иосиф Виссарионович говорил своему сыну Василию: «Ты думаешь, что, когда превозносят Сталина, это меня превозносят? Нет! Превозносят того Сталина, что изображён на портрете».
Любой конкретный человек имеет свои недостатки. На мой взгляд, прежде всего историю делает Господь Бог. Человек попадает в поле зрения, Господь его определяет, ставит на такое-то место: будешь делать то-то и то-то. У меня даже книга есть – «История как промысел Божий». Горбачёв – атеист, он ставит под сомнение тот Божественный промысел, который действовал в отношении нашей страны. А Сталин в каком-то смысле – символ этого Божественного промысла.
Таким символом могут быть люди и демонического характера, например, Троцкий – недаром его называли «демоном революции». Но Господь может промыслительно заставить и бесов делать историю. Поэтому я говорю, что Великая Октябрьская социалистическая революция спасла Россию, хотя ни в коей мере не являюсь сторонником большевиков и Троцкого. Это очень тонкие вещи. А Горбачёв, видимо, своё историческое образование закончил поверхностным чтением учебника «Краткий курс истории ВКП(б)» ради сдачи экзамена.
– В любом случае, на мой взгляд, у сталинской эпохи в приоритете был человек образованный, человек-творец. Это было основной целью того периода. И сейчас нападки на нашу историю во многом связаны с тем, что в массе умные, талантливые, образованные люди сегодня не нужны, ими слишком трудно управлять. Об этом, совершенно не скрываясь, говорят нынешние либералы, например, этим отметился Греф. Стадом всегда проще управлять. Согласны?
– Нельзя это приписывать Грефу, потому что – вот у меня на книжной полке стоит книга древнегреческого философа Платона. Его словами о том же можно высказываться, хотя сказаны они были три тысячи лет назад. Весь советский период я не идеализирую. Поначалу, в годы первой пятилетки, было очень трудно. Я изучал много документов той поры: где-то было и принуждение, где-то люди до конца не понимали происходящего – что они делают и зачем, были протесты, были очень конфликтные ситуации. Но постепенно люди стали понимать, что созидают для себя, для своих детей, для будущих поколений.
Они созидают для того, чтобы выдержать почти неизбежный удар Запада – грядущую мировую войну. Этот позитивный «тренд», выражаясь современным языком, продолжался до середины 1950-х годов, а потом всё пошло, к сожалению, уже не туда. Начались негативные процессы в экономике. А экономика – это лакмусовая бумажка, которая определяет состояние человека. С 1970-х годов, к сожалению, человек перестал расти и начал потихонечку деградировать.
– Если посмотреть ещё с одной стороны: антисталинизм уже приводил нас на грань войны с Китаем. Для этой процветающей страны имя советского вождя до сих пор свято. Зачем нам в очередной раз дразнить нашего соседа и чуть ли ни единственного крупного сторонника и экономического партнёра?
– Думаю, что высказывания Горбачёва не будут иметь продолжения в этом контексте. В нашем обществе, по разным причинам, поддержка сталинской эпохи достаточно массовая. Здесь ничего у либералов не получится, Горбачёв лишний раз себя дискредитирует. Враги нашей страны, конечно, будут запускать какие-то пробные шары, для её разрушения. Нам нужно быть во всеоружии, чтобы их отражать. Прежде всего, знать нашу сложную, но поучительную историю.
– Валентин Юрьевич, что необходимо взять из экономики сталинской эпохи, чтобы сегодня улучшить плачевное состояние России?
– Экономика – как живой организм. Живой организм в одной ситуации может функционировать, к примеру, на морозе в минус тридцать градусов. Другое дело, когда он помещён в плюсовую температуру, или – в море и плавает. Под влиянием внешних условий меняются все физиологические процессы в организме. Так и здесь, мы должны оценить внутренние и внешние условия нашей жизни.
А они таковы, что Россия находится на грани третьей мировой войны. Соответственно, нужна мобилизационная экономика. И если мы сказали «А», то должны сказать и «В» – и так до конца алфавита. Если мобилизационная экономика, значит – концентрация, консолидация большей части производительных сил страны в руках государства, это – централизованное управление производительными силами России, это – планирование.
Безусловно, это планы, где на первое место должны выходить натуральные показатели, а не показатели прибыли, потому что, как только начинается прибыль, так экономика начинает уничтожаться, планирование не должно ни в коем случае ставить во главе угла показатель прибыли.
Из той эпохи нужно было бы взять и государственную монополию внешней торговли, и государственную валютную монополию, и огосударствленную банковскую систему (на примере истории с банком «Югра», с банком «Открытие» мы видим, что сегодня творится в банковском секторе, в экономике и в вообще в жизни России). Нам навязали капиталистическую модель. Американец Джон Перкинс, автор книги «Исповедь экономического убийцы», подобрал очень точную формулу: «капитализм – это экономика смерти». А нам нужна «экономика жизни». Из этого и следует исходить при выстраивании новой модели хозяйства.