По мнению шведского издания, это объясняется тем, что Путин, придя к власти, давно и твердо решил «вновь сделать Россию великой». Распад СССР он воспринимал как трагедию, поскольку весь его предыдущий жизненный опыт и образование были направлены на то, чтобы «беречь советскую империю».
Он «скептически и очень внимательно» наблюдал за попытками США «экспортировать демократию» путем вооруженных операций и видел, к каким катастрофическим результатам это привело в Афганистане, Ираке и Ливии. И лишь теперь, слишком поздно и неохотно, американские дипломаты вынуждены признать, что Путин — «самый сокрушительно талантливый игрок на всей внешнеполитической арене», а большинство из шагов, которые США предпринимали с 2001 года, на самом деле подрывали и ослабляли американское влияние на Ближнем Востоке, говорится в статье.
Так, Барак Обама в 2013 году решил не атаковать Башара Асада, а вместо этого предпочел вариант, заслуживший много критики: стал поощрять оппозиционеров, пишет Svenska Dagbladet. Двумя годами позже Путин «встал на сторону Асада и Ирана», и после активных бомбардировок сопротивление оппозиции было эффективно сломлено, а российские военные прибыли в Сирию и сейчас «берут на себя заслугу восстановления порядка». В итоге Асад сидит на своем посту крепче, чем когда-либо, и уже «ни одно решение в Сирии не принимается без одобрения Москвы», отмечает шведская газета.
Лидеры других стран региона, в том числе Ирана и Саудовской Аравии, выстраиваются в очередь, чтобы приехать с визитом к «новому властелину Ближнего Востока», как Путина называют многие аналитики. И хотя экономика и военная мощь США по-прежнему «во много раз больше», чем у России, но сейчас все выглядит так, как будто у российского президента есть «неоспоримое интеллектуальное превосходство», констатирует Svenska Dagbladet.
Когда Путин «забрал себе Крым» в начале 2014 года, ответом Европы и США был «не более чем вялый протест», в то время как его популярность в России еще больше выросла.
«Есть еще одна вещь, которая считается гораздо более выгодной для России с точки зрения внешней политики — хаос. Идея заключается в том, что чем менее стабильны другие страны, тем скорее они оставляют Россию с ее делами в покое», — отмечает шведское издание.
«Итак, до сих пор Путину удавалось практически все, что он предпринимал во внешней политике, и сейчас его влияние сильнее, чем когда-либо», — заключает Svenska Dagbladet.
Как на деле выглядят позиции России в «новой холодной войне», выиграет ли ее Кремль?
— Публикация в Svenska Dagbladet означает, что обыватели в Европе устали от оголтелой антироссийской пропаганды, — считает эксперт РИСИ Сергей Ермаков. — Это, впрочем, не значит, что отношение к РФ там кардинально поменялось, особенно в шведском истеблишменте, где сильны позиции консерваторов.
Просто интерес к личности Путина на Западе огромен, и чем ближе президентские выборы в России, тем больше будет публикаций о российском президенте — как со знаком «плюсом», так и «минус».
Здесь интересно другое. Сейчас Европа переживает кризис, в том числе потому, что у европейцев не нашлось серьезного лидера, который мог бы взять на себя ответственность за глобальные вызовы, с которыми Европа сталкивается. Ни канцлер ФРГ Ангела Меркель, ни череда британских премьеров, которые особо не запомнились, ни президент Франции Эмманюэль Макрон как харизматичные и крупные лидеры себя не проявили.
В результате в Европе сегодня, на мой взгляд, мифологизируют Владимира Путина. И, как в любой мифологии, приписывают ему победы, удачи и подвиги.
— России это на руку?
— Для нас это и хорошо, и плохо. С одной стороны, приятно за нашего лидера и нашу страну. С другой, знак «плюс» в оценках может быстро поменяться на «минус» — нам начнут приписывать вмешательство буквально во все европейские дела. И тогда уровень негатива может получиться весьма значительным.
— В чем особенность нынешней холодной войны?
— Надо понимать: любая холодная война — это циклически возникающий военно-политический вызов, следствие противостояния Россия-Запад. Как показывает исторический опыт, до определенного уровня обе стороны могут сосуществовать и сотрудничать. Но потом в отношениях неизбежно получается разрыв — это и есть холодная война.
Обычно примером такого разрыва служит противостояние СССР и США — по сути, блоковое противостояние стран Варшавского договора и НАТО. Но аналогичные периоды есть и в истории Российской империи. Что характерно, дело всегда заканчивалось тем, что коалиции Российской империи с ее западными союзниками распадались, и именно российскую сторону обвиняли в попытках подстроить Европу под себя.
Этот западный менталитет и сегодня никуда не делся, в том числе у шведов, у части которых до сих пор сильны имперские фантомы. Они помнят, например, что именно Россия не дала развернуть шведскую империю на всю Европу.
Проблема здесь в другом: в период противостояния важно, чтобы холодная война не переходила в горячую фазу. И особенность нынешней холодной войны — в уверенности, что механизм сдерживания, который не позволяет сторонам перейти в зону горячей конфронтации, настолько надежен, что позволяет без риска играть в опасные геополитические игры.
Именно поэтому НАТО, например, развертывает силы в Восточной Европе. А нейтральная Швеция де-факто всецело сотрудничает в военной сфере с США и Североатлантическим альянсом, и выстраивает оборонительные рубежи под предлогом мифической российской угрозы.
— Насколько механизм сдерживания на самом деле надежен?
— Механизм прост, и строится на гарантированном взаимном уничтожении США и России. Но именно сейчас наблюдаются попытки со стороны Запада разрушить паритет в ядерной сфере, и резко девальвировать статус ядерных вооружений.
Беспокоит, что те же шведские военно-стратегические институты начинают публиковать работы, в которых говорится, как якобы возможно ограничить эскалацию конфликта. Мол, мы немножко повоюем, но эскалации не будет, и ядерное оружие будет использоваться лишь на тактическом — субстратегическом — уровне.
В том же русле рассуждают в Пентагоне, и даже проводят соответствующие маневры, в том числе с привлечением нейтральных стран, включая Швецию и Финляндию.
Все этот говорит об одном: если бы не было фактора ядерного сдерживания, велика вероятность, что Россия и Запад постепенно сползли бы в сеть локальных столкновений, которые бы переросли в глобальную войну. И потому цель Кремля в нынешней холодной войне — не победа, а сохранение ее «холодного» формата.
— Успехи Кремля в нынешней холодной войне напрямую связаны с военным усилением России, — отмечает руководитель Центра военного прогнозирования Института политического и военного анализа Анатолий Цыганок. — И это усиление Запад оценил по нашим действиям в Сирии.
Когда в октябре 2015 года корабли Каспийской флотилии ВМФ России нанесли ракетные удары по сирийским объектам «Исламского государства», это вызвало настоящий шок в мировом сообществе. Россия впервые ударила крылатыми корабельными ракетами по реальному врагу на удалении почти 1500 километров от места запуска.
Потом по ИГИЛ ударила крылатыми ракетами наша Дальняя авиация, а позже российская дизель-электрическая подводная лодка «Ростов-на-Дону», совершающая переход с Северного флота в Новороссийск, нанесла из восточной части Средиземного моря удары крылатыми ракетами «Калибр» по целям в окрестностях сирийской Ракки.