Здесь не так важно реальные это цифры или нет. Неважно, выписали такое количество удостоверений или все обладатели удостоверений действительно воевали. К этому количеству можно добавить активистов, волонтеров, спонсоров. Большое количество бизнесменов, особенно представителей малого и среднего бизнеса, оказывали материальную помощь «АТОшникам».
Если сложить все вместе, получится внушительная цифра тех, кто имеют отношение к этой войне. Чем больше людей пройдут через «АТО», тем сложнее потом будет помирить страну. Сколько поколений сменилось после войны на Западной Украине, а потомки до сих пор помнят, кто был в бандеровцах, а кто в ястребках и уничтожал бандеровцев. Семьдесят лет прошло, а их потомки между собой до сих пор не здороваются. Все всё помнят. Ничего не забыто.
Боюсь, так будет теперь и с участниками так называемой «АТО» со стороны Украины и ополченцами со стороны республик. Украинская власть спешно прогоняет через карательную операцию максимум населения, формируя задел на будущее. В стране победившей ненависти необходимо сформировать как можно больше причин для ненависти на будущее.
Самая большая беда в сегодняшней ситуации это то, что русские убивают русских. Нас в который раз искусственно разделили и столкнули между собой. В прошлый раз, в прошлую гражданскую войну, нас разделили на классы – эксплуататоры и эксплуатируемые. В этот нас разделили по национальностям – русские и украинцы.
Долгое время украинские националисты не имели фундамента под свою идеологию. Поскольку украинцы и русские – это практически один народ, то обосновать своё существование можно было лишь идеологией «Украина – не Россия», как в одноименной книге Кучмы. Обычно национальное самосознание на эмоциональном уровне зиждется на определенном коктейле чувств – любви и гордости к своим и к своему, и нелюбви к чужим. Нелюбви, но не ненависти. В основании самосознания украинского националиста лежит ненависть. Ненависть, в первую очередь, к русским. Ненависть на физиологическом уровне, и она необъяснима.
Русские относятся к украинцам заведомо с симпатией, а украинские националисты к русским заведомо с ненавистью. В Москве стоят и гостиница «Украина», и памятник Богдану Хмельницкому, и это всем нравится, а в Тернополе хотят снести памятник Пушкину. Я для себя объяснял это патологическое чувство тем, что некоторым людям проще ненавидеть, чем любить. Ненависть – сильное чувство. Ненависть нужна, чтобы разделить народы.
Пытались в основу ненависти положить идею Голодомора, как геноцида русских против украинцев, но делали это так топорно, что идея захлебнулась. До последнего времени для ненависти украинцев против русских не было рациональных оснований. Но это до последнего времени.
Разговаривая с ополченцами, понимаешь, что радости у них от того, что им приходится стрелять в противника, нет. Погибшим солдатам противника у нас обычно не радуются. У ополченцев есть понимание, что большинство из погибших с той, другой стороны – обманутые люди. Бойцы ополчения считают, что смени украинцам программу в телевизоре, и большинство из них поменяют свою точку зрения. Совсем другой подход наблюдается в украинских СМИ.
Украину есть все основания назвать страной победившей ненависти. Я уверен, что такое количество мобилизаций на Украине было нужно лишь для того, чтобы прогнать людей через войну, чтобы замарать в этой преступной авантюре под названием «АТО» как можно большее количество граждан. Я провёл десяток избирательных кампаний. Политтехнологи считают, что если железно склоняешь на свою сторону одного избирателя, то можешь смело считать себе четыре голоса.
У каждого активного избирателя, есть родные, друзья, знакомые, которых он убедит в том же, в чем сам уверен. Люди очень не любят признаваться в ошибках. А в случае участия в «АТО» надо не просто признаться в ошибке, надо признать себя карателем – военным преступником. Так называемые ветераны «АТО» будут находить все возможные причины, чтобы оправдать себя и продолжать ненавидеть русских и жителей Донбасса.
Обратите внимание на диаметрально разное поведение руководства народных Республик и киевских руководителей при попадании солдат украинской армии в котёл под Иловайском. Со стороны республик делалось все, чтобы потерь было меньше, и окружённым предлагалось выйти через специально созданные коридоры. В свою очередь, командование ВСУ даёт своим подразделениям приказ прорываться с боями. Сейчас потери в украинской армии занижаются из страха перед ответственностью за такое бездарное командование. Киевская власть – это некроманты.
Они используют мертвых, чтобы решать свои задачи – заполучить власть и деньги, удержаться во власти. Они используют погибших, чтобы оболванивать, зомбировать людей, разъединять народы. До тех пор, пока страной управляют некроманты, война не прекратится, а смертей будет все больше и больше.
Идеологов украинского национализма устраивает любой вариант развития. Главное, чтобы было как можно больше погибших. Продолжение «АТО» в Донбассе, столкновения с Россией на Крымской или любой другой границе, война с Россией. Их даже будет устраивать ситуация освобождения Украины российскими войсками. Главное — большое количество погибших, которых можно заложить в основание алтаря ненависти. Эта задача настолько важна, что ради её решения они согласны даже проиграть.
У нас другая ситуация. Из всех вариантов освобождения Украины для нас идеальный, тот при котором не будут погибать украинцы. Лучше всего, если битва за Украину будет происходить где-нибудь не на территории Украины. Где-нибудь в Сирии, в акватории Южно-Китайского моря, Турции. Боюсь, что только у такого бескровного варианта все меньше перспектив. Сейчас очевидно, что войну можно остановить, только отстранив от власти организаторов войны.