Многочисленные дискуссии о том, что реакция Соединенных Штатов, как одного из государств-депозитариев Договора о нераспространении ядерного оружия, на попытки Ирана разработать ядерное оружие (ЯО) полностью отличается от их подхода к другим обладателям ЯО, в частности r Пакистану. 28 мая 1998 года, подземные испытания в Пакистане пяти одновременных ядерных зарядов испытаний, внесло новый элемент нестабильности в регионе.
Однако, несмотря на некоторую скромную критику и недолгие санкции, введенные США, появление в Пакистане ЯО было признано почти повсеместно. Усилия же Ирана, по разработке ядерного оружия, вызвали огромную тревогу и беспрецедентные усилия Вашингтона по приостановке программы.
Во время проводимых в Вашингтоне дебатов рассматривался вопрос о том, достаточно ли рациональны такие страны-изгои, как Иран, для того, чтобы им можно было доверить ядерное оружие.
В свою очередь Пакистан никогда не считался «иррациональным» и «апокалиптическим» государством, как Иран. В отличие от пакистанского случая, многие западные аналитики и политики ставят под сомнение рациональность Ирана, а также возможность влияния на иранское руководство. Они утверждают, что действующий в стране «режим» не соответствует принципам рациональности, лежащих в основе ядерного сдерживания, которыми руководствовались лидеры Соединенных Штатов и Советского Союза во время «холодной войны», что делает доктрину взаимного гарантированного уничтожения недействительной.
По мнению этих аналитиков, иранцы являются «апокалиптическим», «сумасшедшим» или «мессианским режимом», и нельзя «делать ставку на их рациональность». Следовательно, ядерное оружие, в руках «иррациональных» иранских лидеров, представляло бы серьезную угрозу интересам Соединенных Штатов и их союзников, включая Израиль. «Ядерный Иран», как они утверждают, будет опасен, даже если его руководство станет вдруг полностью рациональным.
Не менее важными являются дискуссии о последствиях распространения ЯО. Соседние страны, которые чувствуют угрозу от «ядерного» соседа, начинают разработку своего собственного ядерного Арсенала, что увеличивает вероятность запланированного, либо незапланированного обмена ядерными ударами.
Американские политики посчитали, что приобретение Ираном ядерного оружия приведет к гонке ядерных вооружений на Ближнем Востоке, самом взрывоопасном регионе мира. Это логично, так как, например, Саудовцы уже прямо заявили, что они рассмотрят военный ядерный вариант, если Иран переступит ядерный порог, так как не потерпят ситуации, когда Иран имеет ядерное оружие, а они нет. Это подтвердил Принц Турки Аль-Фейсал, бывший глава разведки Саудовской Аравии, который отметил, что из-за своего глубокого недоверия и прямой конкуренции с Ираном, Саудовская Аравия рассматривает современный ядерный потенциал Ирана в качестве угрозы безопасности страны.
К тому же Египет является еще одной региональной страной, которую часто называют государством, способным отреагировать в той же манере на появление в Иране ЯО; хотя Каир не так категоричен в вопросе рисков существования ядерной программы Ирана, как Саудовская Аравия и Израиль. Как отметил Набиль Фахми, высокопоставленный египетский дипломат, «Если [Египет] почувствует угрозу, он юридически обязан предпринять меры по обеспечению своей национальной безопасности».
Де-факто Соединенные Штаты создали для своих союзников в регионе противоядерный зонт, учитывая важность их нефти для мировой экономики. Разумеется, этим странам были даны неофициальные гарантии безопасности. Впрочем, ввиду скорости развития вооружений Ирана, многие региональные страны имеют сомнения на счет надежности американских гарантий.
Ввиду вышесказанного, возможно, по-настоящему «рациональным» выглядит мнение американских политиков, называющих Иран угрозой, в отличие от Пакистана. Представляется маловероятным, что Соединенные Штаты в конечном итоге откажутся от своих попыток помешать Ирану получить ядерное оружие. При этом в США резко отрицают проводимую политику двойных стандартов как к Ирану, так и другим странам.
На ум приходит метафора британского писателя и публициста Джорджа Оруэлла: «Все животные равны. Но некоторые животные равны более, чем другие».