«Я бы рассмотрел такую возможность [снятия санкций], если они [русские] готовы сделать что-то на пользу нам. Без этого я не буду обдумывать этот вопрос», — пообещалпрезидент США.

 

В частности, речь шла о «сотрудничестве» с Америкой по Сирии и Украине.

Громкое заявление Трампа было сделано аккурат накануне введения 22 августа очередного пакета антироссийских санкций, привязанных к делу Скрипаля. Ожидается запрет экспорта в Россию товаров, связанных с национальной безопасностью.

Заявление американского президента прозвучало диссонансом с настроениями простых американцев. Согласно опросу компании Gallup, идею ввода санкций против России поддержали примерно 36% респондентов, в то время как 58% считают, что Вашингтону лучше наладить отношения с Москвой.

Очевидно, недруги России знают, что делают. Санкции оказывают на российскую политическую элиту моральное давление, метят их как «нечистых», а им это неприятно. Только этим можно объяснить настойчивое желание президента Владимира Путинанесмотря ни на что пытаться вывести российско-американские отношения из глубочайшего кризиса, в чем признался Дмитрий Песков.

О том, почему России не следует надеяться на снятие американских санкций «СП» рассказал политолог-американист, эксперт Центра исследования проблем безопасности РАН Константин Блохин.

— Даже если бы Трамп на самом деле захотел отменить санкции против России, он этого сделать не сможет. Он заблокирован Конгрессом. Например, завтра, 22 августа, будет принят новый пакет санкций. Теоретически, Трамп может наложить на это вето. Но в этом случае его в очередной раз назовут путинским агентом и обвинят, что в Хельсинки он заключил с Путиным тайный сговор, особенно, когда встречался с ним наедине.

Кроме того, Конгресс вполне может преодолеть вето Трампа, с легкостью набрав две третьих голосов, учитывая настроения в Палате представителей, в Сенате и в обеих партиях.

— Сейчас в США сформировался двухпартийный консенсус в отношении угрозы со стороны России, а также Китая. Это видно не только по санкциям, но и по принятому на днях военному бюджету. Обычно идет битва за бюджет, борьба, но этот бюджет был принят стремительно, единодушно. Это отражает наличие консенсуса в американской элите по поводу российской угрозы. И что бы Трамп здесь не пытался сделать, он не сможет.

Важно отметить, что американские санкции кардинальным образом отличаются от европейских. Те — гибкие. Они зависят от «поведения» России. Если мы изменим нашу политику, например, на Украине, то санкции, скорее всего, отменят. А в США санкции прописаны на законодательном уровне.

— Да, это тоже была санкция. Ее ввели из-за запрета эмиграции евреев. Однако, потом все, кто хотел уехал, Советский Союз распался, часть уехавших даже вернулись обратно, уже в Россию, а поправка Джексона-Вэника продолжала действовать. Ее отменили только спустя многие годы, да и то, заменив на акт Магнитского. И это было до украинского кризиса, до Крыма. То есть принять санкции в Америке легче, чем отменить.

— Дело в том, что санкции — это традиционный инструмент внешней политики США. Администрация Трампа, продолжая использовать экономические инструменты давления для решения геополитических проблем, следует этой традиции.

Несколько примеров, как это было раньше… Послевоенный план Маршаллапредусматривал финансирование Западной Европы ради того, чтобы она сдерживала СССР. Или финансовая поддержка Израиля для продвижения своих интересов на Ближнем Востоке. Иначе, Израиль вряд ли бы выжил в кольце врагов. Или знаменитая политика Никсона-Киссенджера, когда Америка инвестировала в Китай, чтобы создать противовес Советскому Союзу.

А вот решение глобальных проблем традиционными военно-политическими способами во-первых, дорого, а во-вторых, неэффективно.

 

Так, общие военные расходы в Афганистане и Ираке оцениваются в 7 трлн долларов. А это в тысячи раз больше, чем совокупный ВВП этих стран. Это значит военные рычаги давления не очень подходят. Тем более, что у все большего числа стран, вроде той же КНДР, появляются инструменты сдерживания. А это чревато, всерьез рисковать никто не хочет.

— Их не стоит недооценивать. Эти меры нужно воспринимать комплексно. Сейчас администрация Трампа хочет провернуть тот же трюк, который в свое время провернул Рональд Рейган. Во-первых, навязать России гонку вооружений, чтобы подорвать нашу экономику. Об этом говорит как огромный военный бюджет, так и новая ядерная доктрина США. Во-вторых, ударить по важнейшим секторам российской экономики: энергетике, банкам, ВПК и т. п. Третий элемент этой стратегии — это давление на российский бизнес с помощью «кремлевского списка». Цель — настроить бизнес-элиту против Путина, чтобы не было такого монолита власти и денег. И последнее — сделать ставку на оппозицию, которая призвана расшатывать ситуацию изнутри.

Кстати, главным архитектором поправки Джексона-Вэника был помощник сенатора Джексона Ричард Пёрл — яростный неокон, «ястреб» и антисоветчик. У него было даже прозвище — «принц тьмы». И сейчас как раз происходит усиление неоконов в администрации Трампа. Тот же советник по безопасности Джон Болтон их яркий представитель. Их цель — изменение траектории внешней политики России и смена режима.

— Да, пока нет ни того, ни другого. Более того, торговые войны, развернутые Америкой против России, Китая и даже своих соседей, вроде Мексики и Канады, скорее, консолидируют мир против Вашингтона. Поэтому здесь США ступили на шаткую почву.

Кроме того, обратите внимание, что пакеты антироссийских санкций, используя те или иные предлоги, генерируются постоянно. Их уже больше десяти, кажется. Но если бы они были действительно эффективны, США ограничились бы двумя-тремя пакетами.

— Получается так. А возвращаясь к обещанию Трампа, отмечу, что пора уже привыкнуть к его заявлениям, которые порой даже противоречат друг другу.

— Санкции — это способ давления на Россию и ее сдерживания. Это навсегда. По крайней мере, до тех пор, пока либо не сломается Россия, либо не надломятся США. Именно из этого надо исходить, — уверен независимый политолог Леонид Крутаков.

Надо забыть о том, что мы якобы являемся частью некого глобального мирового проекта и у нас есть некий общий рынок. Его нет. Американцы это доказали, когда отрезали России и российским компаниям возможность кредитоваться на международном рынке. Так что никого аполитичного финансового мирового инструмента не существует. Это иллюзия. И нам, и китайцам было показано, что у мирового финансового рынка есть хозяин. Это не невидимая рука, а рука вполне осязаемая. И Трамп это доказывает. Это механизм достижения Америкой геополитического господства.

— Поэтому надо забыть о стратегии, мол, надо подождать, а там санкции отменят и все наладится. Надо выйти на самостоятельный проект, в том числе, и кредитный. Понятно, что Россия одна такое не создаст, но есть тот же Китай, который нацелен на подобные вещи.

 

Сергей Аксенов