Первый замминистра информационной политики Украины Эмине Джапарова на пресс-конференции предложила приступить к написанию сценария, в соответствии с которым Крым будет возвращен Украине военным путем. Ну то есть его надо отвоевать. Для того чтобы оценить степень адекватности названного способа вернуть полуостров, даже не надо быть экспертом
Однако рядовые украинские граждане, в отличие от тех, кто рукоположил себя руководить ими, являют временами чудеса здравомыслия. Новость об инициативе госпожи Джапаровой хорошо рифмуется с только что опубликованными данными социологического опроса, согласно которому лишь 5 процентов украинцев верят в то, что Крым воссоединится с Украиной в ближайшее время. И это несмотря на то, что большинство опрошенных продолжают считать полуостров украинским. 48 процентов считают, что Крым когда-нибудь (без уточнения сроков) все-таки вернется в состав украинского государства. В прошлом году таких оптимистов насчитывалось 54 процента.
Проще говоря, 95 процентов граждан даже не допускают силового возврата полуострова ввиду полной бесперспективности таковых усилий. А это, собственно говоря, единственный быстрый способ решить проблему. Дипломатия, экономические меры, давление на Россию — то есть все то, что заместитель министра информационной политики отвергла как малоэффективные инструменты воздействия на ситуацию, и впрямь малоэффективны.
Российское руководство исключает даже малейшую вероятность того, что крымская земля когда-нибудь вновь станет украинской, заявляя, что никакие санкции не заставят ее изменить свое решение.
Что немного смущает в результатах социологического опроса, так это гигантский разброс в цифрах. Как получилось так, что почти половина считает, что в принципе Крым можно получить обратно, а целых 95 процентов отказываются верить в перспективы скорого возвращения? Здесь я рискну предположить, что речь идет не о вполне искренней позиции отвечавших. Дело в том, что вопрос «Чей Крым?» стал на Украине своего рода тестом на право считаться сознательным и полноценным украинцем.
За неправильной ответ рядовой гражданин вполне может подвергнуться телесному наказанию со стороны активных украинских патриотов, которые любят проинспектировать идеологический багаж подозрительных для них людей с помощью крымской темы. Поэтому, стараясь заранее отвести от себя все подозрения, среднестатистический украинец на автомате ответит на вопрос о принадлежности полуострова — конечно же, это часть Украины.
Похоже, что и во время соцопросов эта привычка сыграла свою роль — люди отвечали сходу, не задумываясь: «Да, да, когда-нибудь Крым все равно будет нашим». Но вот близкая перспектива возвращения — над этим вопросом приходится думать серьезно, взвешивать все «за» и «против». И сделав это, оценить шансы как нулевые. Есть и еще один момент, который, я думаю, имеет даже большее значение.
Проиллюстрирую свою мысль другим примером. Если бы аналогичный опрос проводился в Грузии — о возможном возвращении Абхазии и Южной Осетии — результат, я думаю, оказался бы аналогичным. Идея о том, что рано или поздно мятежные республики снова войдут в состав грузинского государства, является обязательным аксессуаром в интеллектуальном багаже грузинского патриота. Поэтому на вопрос о том, возможно ли воссоединение в принципе, большинство или половина ответят утвердительно. Но если вы спросите о том, получит ли Грузия отколовшиеся части в обозримой перспективе, то опрашиваемые из лучезарных оптимистов внезапно превратятся в скептиков и вы получите те же 5 процентов.
Ну и, наконец, среди тех, кто не верит в возможность быстро вернуть Крым, значительное число — это те, кто вообще не желает подобного возвращения. Такие люди не хотят ни крымчан, ни жителей Донбасса видеть в числе своих сограждан. Они прекрасно понимают, что референдум на полуострове был свободным волеизъявлением, равно как и аналогичное голосование в сепаратистских республиках. Русские на этих территориях неизлечимы. Они выбрали себе Россию в качестве родины, и с этим обстоятельством уже ничего не поделаешь.