Однако сделала это она в весьма странной форме. Ошибка допущена как бы была, но в то же время стратегически все делалось правильно. Оказывать помощь мигрантам, безусловно, следовало, вот только страны, беженцы из которых принимались в Германии, определялись неверно. Правительству следовало вовремя признать ряд стран и организаций (прежде всего, ИГИЛ (организация запрещена в РФ) и связанных с ней других группировок) "опасными", а некоторые страны, в частности, Израиль, Турцию и США, наоборот, "безопасными", тем самым решительно сузив поток мигрантов получавших убежище в ФРГ.
На выходе получилось ни нашим, ни вашим. Ошибка признана, однако ни к каким решительным переменам в фундаментальных процессах, раскалывающих немецкое общество и дошедших до его очевидного прогрессирующего раскола, это признание не ведет.
Как, впрочем, "не подлежащим сомнению" она считает и правильность ее собственного решения не приезжать в Хемниц сразу после того, как там начались протесты. Мол, это было бы неверно воспринято «некоторыми радикальными силами в обществе, настроенными прямо антимигрантски». И претензии к якобы снижению чувства защищенности граждан канцлер назвала надуманными, отметив, что по официальным цифрам количество преступлений в Германии опустилось на самый низкий уровень за последние 25 лет. А что кому-то кажется иначе, то это дело лишь их личного субъективного восприятия.
Тем самым Меркель попыталась, условно говоря, закрыть грудью амбразуру, воспользовавшись особенностью современного общественного восприятия немцев и, шире, европейцев в целом. Ошибка с миграционной политикой оказалась последней соломинкой, сломившей хребет всей политической конструкции механизма власти, на котором держалась германская государственность еще с конца 50-ых годов прошлого века.
Ее основой являлся правоцентристский (причем гораздо больше именно центристский, а потом уже, относительно центра – правый) политический блок партий ХДС/ХСС. Ориентация на сохранение "центра" во взглядах и методах реагирования на внешние и внутренние вызовы, в конечном итоге привела правящие элиты к полной дезориентации в базовых ценностях, лежащих в основе логики принимаемых тактических решений.
Вместо следования четкой стратегии государство все силы направляло на простое "главное не ссориться и ставить вопросы ребром, чтобы не раскачивать лодку". Вследствие чего принять всех желающих в Германию приехать казалось шагом менее разрушительным, чем занятие жесткой политики безоговорочного сохранения немецких (или хотя бы европейских и христианских) культурных ценностей.
В результате правоцентристы проиграли выборы и фактически утратили лидирующие позиции в управлении, а сама Меркель окончательно угробила свою дальнейшую политическую карьеру. Теперь уже без разницы, кто и что о ней будет думать "в истории" и как оценят ее собственные действия. Она еще остается действующим главой государства, но по факту в немецкой и международной политике ее больше нет. Потому это героическое "вызываю огонь на себя" по-большому счету мало что значит.
Разве только ХДС/ХСС получают формально удобную возможность свалить все ошибки на одного человека, открестившись тем самым от любой собственной ответственности за содеянное. Тем самым у правоцентристов появляется шанс провести некоторый ребрендинг и "предложить обществу обновленную программу", опираясь на которую пытаться как-то вернуть себе расположение граждан.
Впрочем, судя по тому, как обозначена ошибка, ничего нового традиционные правящие элиты стране предложить все равно не могут.
Они явно не понимают, более того – не желают принимать главную суть проблемы. После Второй мировой войны США и коллективный Запад возрождали Германию исключительно как источник дополнительного пушечного мяса в будущем глобальном столкновении с СССР в Европе. Политическая конструкция ФРГ предназначалась только для генерации рекрутов и зарабатывания денег, но должна была напрочь исключать возрождение какой бы то ни было глобальной геополитической субъектности Германии в будущем.
Пока Запад более-менее свою коллективность сохранял, система со своими задачами справлялась относительно успешно. Хоть и с оговорками. Даже процесс объединения Европы в нечто надгосударственное рассматривался лишь в смысле повышения управляемости территории для США. Однако сейчас мир изменился. Вашингтон прямо назвал Евросоюз призом в свободной рыночной конкуренции между США, Китаем и Россией, естественно полагая будущим победителем себя.
Немцам в новых внешних условиях требуется или смириться с колонизацией или сформировать собственную субъектность, способную сплотить нацию, кристаллизовать государственную идею и общественную культуру. И судя по текущему результату, правоцентристам такая задача оказалась решительно не по плечу.