История вершится буквально на наших глазах. Два давнишних европейских антагониста - Германия и Франция - сближаются. И не просто абы как, а решительно – и экономически, и, главное, геополитически.
Впрочем, тогда нашлось много критиков, доказывавших политическую опереточность произошедшего. Совместное государство германцев и франков? После, минимум, полтысячи лет взаимной вражды? После двух мировых войн друг с другом? Невозможно! Макрон с Меркель могут декларировать что угодно, однако парламенты их соглашения не утвердят.
Однако 12 марта Национальное собрание Франции ратифицировало документ абсолютным большинством голосов, чем передало эстафету Бундестагу, голосование по ратификации в котором назначено на 18 марта. Если немцы не подведут, то уже 25 марта в Париже состоится первое рабочее заседание APFA, которое имеет все шансы перевернуть мир, по крайней мере, европейский.
Безусловно, тут еще надо будет посмотреть, что у них там на самом деле выйдет, однако пока дело обставляется с максимальной символичностью. Лидеры Франции и Германии подписание документа организовали в Ахене не просто так. Основанный еще в римскую эпоху, этот город в Средневековье служил резиденцией франкских королей, позднее (в 807 году нашей эры) Карл Великий сделал его столицей Франкского государства. Далее, до 1520 года там короновались все императоры Священной Римской империи, сегодня считающейся прообразом нынешнего Евросоюза.
Организаторы подчеркивают, что Ахенский договор 2019 года является продолжением и даже дальнейшим стратегическим развитием Елисейского договора, подписанного Шарлем де Голлем и Конрадом Аденауэром в январе 1963 года. Тем самым делается более чем прозрачный намек на альтернативу Евросоюзу, договор об учреждении которого был подписан в Маастрихте только в 1992, то есть на три десятка лет позднее.
Тем самым прямо подчеркивается явное стремление "пересобрать Евросоюз" на основе новых правил, где от Франции присутствует "разделение рисков", а от Германии "финансовая" и прочая исполнительская дисциплина. Впрочем, если копнуть глубже, проект содержит в себе план формирования полноценного надгосударства со всеми соответствующими атрибутами и полномочными механизмами: общего министра финансов еврозоны, единого министра обороны, и единого банка, в который должен преобразоваться нынешний Европейский стабилизационный механизм, также порой не совсем верно именуемый ЕЦБ.
Все это станет (должно стать) базовой основой будущей "Европы двух скоростей", провозглашенной Ангелой Меркель еще на Брюссельском саммите 2017 года. Как быстро и в каком конкретно виде – сейчас вопрос пока остается открытым. Однако твердо можно заключить уже следующее. При всех традиционных внутренних разногласиях, прошлых исторических конфликтах и существенном размере американского геополитического влияния, Берлин с Парижем не только действительно осознали необходимость системной интеграции, но и сумели осуществить необходимые для этого практические шаги, доведя общие разговоры до фактических политических, юридических и организационных решений.
Причем факт отсутствия в договоре Италии как раз больше всего играет в пользу повышения вероятности успеха. В настоящее время Рим является одним из главных дестабилизирующих факторов ЕС. Одно дело, когда финансовую дисциплину зоны евро нарушала относительно маленькая Греция и совсем другое, когда общим правилам отказывается подчиняться четвертая, а теперь, с исключением Британии из-за Brexit, даже третья экономика Евросоюза.
После прошлогодних парламентских выборов Италия слишком явно намеревается "вырваться из пут Брюсселя" в пользу повышения уровня собственной независимости, вплоть до полного. Такой партнер в команде идею кардинального преобразования ЕС завалил бы точно, а вот его полное отсутствие как раз говорит о реальной жизнеспособности идеи.
Для России происходящие между Бердином и Парижем тектонические процессы субъектной пересборки Европы – это хорошая новость.
Пересборка Общей Европы по франко-германским правилам неизбежно прибавит ей адекватности в политических взглядах и экономических решениях. Хотя, конечно, ожидать сразу перехода к тесной дружбе, безусловно, не стоит.
Париж с Берлином, в первую очередь, преследуют собственные интересы согласно собственным представлениям о правильном мироустройстве. Россия в них пока полностью равноправным партнером не является. Однако глобальные тенденции неумолимо приведут APFA к осознанию взаимной выгоды от сближения с Москвой.
Для большинства же прочих европейцев это новость, наоборот, плохая. Из 25 членов ЕС (28 официальных "по договору" минус Британия из-за Brexit, а также минус Франция и Германия как новое ядро конструкции) только Люксембург, Нидерланды, Австрия, Бельгия, возможно, Норвегия, в состав "группы первой скорости" войдут почти наверняка. Судьба Чехии, Ирландии, Швеции, Дании и Португалии под вопросом, но вероятно тоже с высокой вероятностью положительного решения.
А вот остальным 15 странам, особенно, странам Восточной Европы, предстоит сложный и неоднозначный выбор. В новой империи Каролингов им предназначены только вторые роли с существенным урезанием содержания и решительным сокращением политических полномочий. Впрочем, альтернатива есть, но она вряд ли лучше – получить назад полную государственную и экономическую независимость, точнее то, что он нее осталось, и попытаться выжить, если получится.
Что получится в результате пока сказать сложно. Слишком много переменных. Однако следует отметить, что до 1992 года большинство комментаторов тоже полагали Маастрихтский договор нежизнеспособной идеей, однако спустя десять лет он охватывал уже практически все сколько-нибудь значимые государства Европы. А до 2017 года кто мог сказать, что Британия допрыгается и вылетит из ЕС?