Даже в правительстве вынуждены признать, что школьные экзамены — это угроза новому поколению. 27 мая в России стартует ЕГЭ — в нынешнем году его предстоит сдавать 750 тысячам человек.
ВПР, ЕГЭ, ОГЭ, ГИА — современному родителю приходится назубок разучивать все эти страшные аббревиатуры. А современному школьнику — ударно, не подымая головы, готовиться ко всем этим контрольным, тестам и экзаменам…
Причем, несмотря на то, что Единый госэкзамен в нынешнем году отмечает в России десятилетие (он стал обязательным в 2009 году), ЕГЭ по-прежнему раскалывает российское общество. Согласно недавнему опросу ВЦИОМ, 46% россиян согласны, что проверка знаний в форме ЕГЭ более объективная, нежели «традиционные» экзамены у «своего» учителя — и ровно столько же выступают против.
Действительно, Центр защиты прав и интересов детей (он находится в ведении Министерства просвещения) представил программу по профилактике самоубийств среди школьников в преддверии ЕГЭ. Министерские психологи отмечают, что постоянно растущие требования к сдаче ЕГЭ могут привести к фатальному стрессу и депрессии.
И хотя экзаменационная пора в нынешнем году еще только начинается, а уже есть трагические новости о самоубийствах школьников: 24 мая в преддверии сдачи экзамена покончил с собой ученик из Екатеринбурга. Следственный отдел по Кировскому району Екатеринбурга уже проводит доследственную проверку по факту самоубийства.
По данным, которые приводит Анна Кузнецова со ссылкой на Следственный комитет России, в стране стремительно растет число детских самоубийств: если в 2017 году их было 692, то в прошлом — уже 788. По словам омбудсмена, причина в том, что «дети предоставлены сами себе, их не слышат, проблемы, которые волнуют их, не волнуют никого».
Причем, как подчеркивают в ведомстве, 20% детских самоубийств приходится на май — время сдачи экзаменов в девятом и одиннадцатом классах. То есть госэкзамены оказываются более опасными для подрастающего поколения, нежели игры «Синий кит» или «Момо» (точной статистики нет, но, по подсчетам журналистов разных изданий, под влиянием «групп смерти» покончили с собой не менее 120−130 подростков).
О том, как сегодня спасти наших подростков расказал эксперт по вопросам военной психологии, директором «Медицинского центра имени Лунца» Константином Небытовым. В частности, он рассказал:
— Начать следует с того, что разработав и внедрив «программу по профилактике самоубийств среди школьников в преддверии ЕГЭ», ведомство Ольги Васильевойпризнало: период подготовки и сдачи экзамена является патологическим фактором, который негативно, и даже, можно сказать, вредоносно влияет на психическое здоровье и состояние подростков.
Суицид является лишь наиболее ярким последствием данного воздействия, но помимо этого есть и другие, которые не столь заметны, — начиная с расстройства адаптации и заканчивая пограничными состояниями. В настоящее время уже появляются отечественные исследования, которые подтверждают, насколько сильно негативное воздействие на психику школьников в период подготовки и проведения ЕГЭ.
— Но ведь Министерство просвещения не только признало, что проблема существует, но и намерено ее решать.
— Ну а что вы предлагаете делать? Очевидно ведь, что отказываться от проведения ЕГЭ правительство не будет, а сложность экзамена только возрастает: скажем, с 2022 года добавится еще один обязательный — по иностранному языку.
— Сама система образования позволяет выявлять группы риска — то есть тех детей, кто наиболее подвержен негативному воздействию ЕГЭ. Существуют индивидуально-психологические особенности, которые определяют предрасположенность (пусть и не со 100%-ой, но с достаточно высокой степенью точности) к повышенной чувствительности и возможной суицидальной реакции ребенка.
И если уже школьные психологи способны рассказать родителям про признаки суицидального поведения, то уж выявить индивидуально-психологические особенности, способствующие такому поведению, они наверняка в состоянии! Это ведь даже не требует клинико-психологического исследования, а возможно в рамках общей психодиагностики.
Но, снова повторюсь, вместо выявления групп риска и работы с ними, государство попросту переваливает всю ответственность за судьбу подростков — своих граждан — на плечи родителей! Подобная позиция для меня как специалиста выглядит весьма странно.
Хотя понятно, какими мотивами руководствовалось Министерство просвещения — снять всю ответственность с системы образования.