Первое, о чем заговорил Лукашенко в середине августа после того, как ему удалось хоть как-то успокоить улицу и стало ясно, что первую атаку на свое правление удалось отбить, – это конституционная реформа и транзит власти.
После выборов прошло почти два месяца. Волнения в стране продолжаются, но Лукашенко удалось, если не переломить ситуацию, то ее стабилизировать и перевести конфликт из острой стадии в хроническую. Что еще изменилось за это время в Белоруссии, и насколько оправданными оказались эти надежды?
Начнем с конституционной реформы и транзита власти. Здесь от первоначального оптимизма к сегодняшнему дню уже мало, что осталось. Тема новой Конституции в течении сентября как-то постепенно уходила из приоритетов, а тема общественного диалога, как необходимого условия для реформы Основного закона, – и вовсе стала чуть ли не крамольной.
Накануне после открытия осенней сессии белорусского парламента была впервые названа хоть какая-то дата, связанная с конституционной реформой. Белорусов призвали высылать свои предложения по изменению Конституции не позднее 25 октября своему депутату или сразу на адрес парламента. Собственно, на этом весь общественный диалог, скорее всего, и закончится. Спасибо, как говорится, и на этом.
Название собрания смущать не должно. «Всебелорусское собрание» – попытка Лукашенко скопировать съезды КПСС эпохи Застоя без самой КПСС. Заранее согласованные и утверждаемые под бурные аплодисменты решения, тщательно отобранные делегаты, идеологически выдержанные речи с обязательными славословиями вождю.
Любопытно, что, когда 10 партий самой разной направленности подписали совместную резолюцию, в которой призвали к диалогу и транзиту власти, это вызвало настолько сильный гнев Лукашенко, что он выступил с инициативой перерегистрации партий, что для большинства из них означает ликвидацию.
Кстати, о партиях. Ситуация с ними тоже говорит о том, что Лукашенко готовит перемены без перемен. Об усилении роли партий в новой конструкции белорусского государства говорят все и давно. Это уже вопрос решенный. Вероятно, будут и выборы по партийным спискам. И именно для этого и будет осуществлена зачистка партийной системы.
Из имеющихся 15 партий после нее вряд ли останется больше 5-7, причем пара-тройка из них будет новыми, но подконтрольными власти. Оформится, наконец, в полноценную партию власти «Белая Русь», дадут, скорее всего, зарегистрировать ручную прозападно-русофобскую партию экс-депутату Канопацкой.
Особенно интересен сейчас проект «пророссийской» партии, который начали раскручивать совсем недавно под рабочим названием «Движение «Родина». Идеология ее лево-консервативная, с упором на традиционные ценности, социальную справедливость и т.д. В общем, целевая аудитория в пророссийском движении у нее есть и немалая, несмотря на то, что в заявлениях хватает популизма.
Почему формируемая партия именно «пророссийская», а не пророссийская? Например, из за подобных пассажей в опубликованной платформе: «Мы видим миссию белорусов в создании образцового государства, которое запустит процесс соревновательности между участниками содружества за наиболее справедливую модель, где сохранится и умножится социальная защищенность граждан, где будет обеспечен рост благосостояния, где важными критериями развития общества будут его нравственность и духовность, а также здоровье людей».
То есть, говоря нормальным языком, предлагается строить «образцовое государство» с высоким уровнем жизни, социальной защищенностью и развитым здравоохранением за счет России и при этом учить уму-разуму россиян, чье государство не образцовое.
Что это, если изложение другими словами риторики Лукашенко, которой он оправдывал свой отказ от углубления интеграции?
Некоторые деятели будущей партии и вовсе договариваются до слов об «оккупированной России». То есть, под видом пророссийской партии нам подсовывают, по сути, антироссийскую и уводят в тупик немалое количество здоровых, ориентированных на интеграцию сил.
Сейчас сближение Белоруссии с Россией, конечно, идет. И пресловутая многовекторность переживает сейчас не лучшие времена. Например, белорусский МИД запретил европейским дипломатам напрямую контактировать с государственными структурами, замкнув все контакты на самого себя. Отношения с Западом напряженные – скандалы, санкции, непризнание выборов.
Но все это мы уже проходили в 2010 году и это не помешало потом прийти на грань переориентации на Запад к 2020-му. На своих постах находится прозападная верхушка МИД, практически в прежнем объеме действуют прозападные экспертные центры и институты вроде «Минского диалога», который все так же обвиняет Россию во всех белорусских бедах.
Лукашенко не стремится ни к интеграции, ему не нужен внутриполитический диалог или, тем более, транзит власти. Сейчас его действия направлены, в первую очередь, на укрепление собственной власти, подавление оппонентов, какой бы внешнеполитической ориентации они не были и на сохранение контроля над белорусским государством так долго, как это возможно.