"Что касается каких-то устремлений, по поводу Крыма и чего-то еще, я этого не знаю, мне это не интересно. Потому что интересы России надежно защищены", - подчеркнул глава государства.
Впрочем, спокойствие его позиции по достоинству оценили не все. Особенно сильно на тему ее слабости в предстоящих неизбежных больших переговорах с Анкарой по Кавказу распереживались наши традиционные критики.
По их словам, Москве лимитрофам совершенно нечего предложить. Они хотят геополитического равенства с Россией, несмотря на разницу в экономической, сырьевой, финансовой, ресурсной и военной мощи. Они желают получать только преимущества и ни при каком раскладе не нести каких бы то ни было обязательств. Особенно нежелательных и обременительных.
И самое главное – они стремятся полностью сохранять политическую самостоятельность в проведении многовекторной политики. В том числе, достаточно неадекватной объективным обстоятельствам, как, например, позиция Еревана в отношении Арцаха.
Все перечисленное турецкая имперская модель им якобы дает, а российская – нет. Значит, ожидать принятия в Закавказье идей Русского мира, по меньшей мере, наивно. Следовательно, Турция по любому заберет себе Азербайджан и двинется дальше в Среднюю Азию. Москва этому процессу помешать не в силах.
Что касается Армении, то ее судьба незавидна. Даже в рамках ОДКБ она является территорией с явно выраженной отрицательной связностью. После подтверждения слов Ильхама Алиева о возврате под азербайджанский контроль всей протяженности иранской границы Армения оказывается полностью изолированной от внешнего мира.
С трех сторон враждебными ей Баку и Анкарой, а с четвертой находится Грузия, в геополитике уже вынужденная учитывать изменение баланса сил в регионе и геополитическое возвышение Турции. Во всяком случае, военный транзит в Армению через свое воздушное пространство официальный Тбилиси уже запретил.
Строго говоря, все сказанное выше не лишено оснований. Более того, в ближайшей перспективе где-то примерно так оно и будет. Только вот России с этого какая печаль?
Скорее наоборот. Москва оказывается в уникальной ситуации, когда ее геополитические проблемы в спорном регионе за нее решает ее как бы геополитический конкурент.
Турецкая, а точнее восточная, имперская модель лишь внешне выглядит для лимитрофов привлекательной. В долгосрочной перспективе она заточена на ослаблении периферии с периодическим стравливанием местных между собой. Только так их можно надежно контролировать небольшими силами центра. А чем слабее местная власть, тем меньше она уважаема центром. А чем меньше уважения, тем проще нравы, высокомернее общение и наглее требования.
Таким образом, через некоторое время местные элиты, точнее то, что от них к тому моменту там останется, сами придут к осознанию неоспоримости превосходства варианта Русского мира.