Давайте поближе познакомимся с этими прекрасными людьми, которые, с точки зрения украинской визгливой кампании журналистов и «активистов», «неуиноваты».Начнем с Николая Карпюка. Как убеждает нас украинская «апчественность», все обвинения в адрес этого порядочнейшего, миролюбивейшего, добрейшего человека – априори ложны, более того – просто абсурдны. Но здесь необходимо уточнить: что именно является или не является абсурдом, людьми разных культур оценивается совершенно по-разному.
Аберрации восприятия, собственная призма взгляда на мир, все такое.
Не правда ли, абсурдно даже подозревать, что глава Ровенской организации УНА-УНСО, участник боевых действий в Приднестровье и Абхазии мог (мы пока говорим о теоретической возможности) поехать воевать в Чечню – на такую ожидаемую войну не с какими-то румынами или абхазами, а с самыми настоящими «москалями»? Господи, да как такое вообще могло кому-то в голову придти, верно?
Стоит подчеркнуть, что «Викинг» был «незалежным» подразделением, и все его участники – и рядовые, и командиры – были украинцами. Так вот, кто же был в числе командиров, как не руководящий состав унсовского актива? Простая логика требует признать, что командовали украинскими националистами те, кто ими руководил и «на гражданке», тем более, что у Карпюка был уже и боевой опыт, и, видимо, авторитет.
Поверить в то, что «два брата-акробата» — руководитель ровенского УНСО и его зам, Карпюк и Музычко, воевали на предыдущих войнах вместе, а на чеченской решили разбежаться – весьма сложно. Да и не требуется совершать такое насилие над здравым смыслом – мы наконец-то дошли до свидетельских показаний.
В 2009 году (задолго до Майдана и какого-либо «политического заказа») в России попался на совершении разбоя и убийстве двух женщин (герой, чо…) некий Александр Малофеев. По ходу следствия выяснилось, что «герой» воевал в середине 90-х в Чечне, в том самом отряде «Викинг». Показания были очень интересными – и о том, кто участвовал в боевых действиях из ныне известных украинских личностей, и о том, какие методы ими практиковались.
Например: «В указанных боестолкновениях некоторых военнослужащих члены «УНА-УНСО» взяли в плен и пытали. В истязаниях вместе с другими украинскими националистами участвовал и сам Малофеев, который одному из солдат выдергивал плоскогубцами ногти, а затем перерезал ножом горло». В контексте всего этого, да плюс еще и убийство двух женщин в мирное время, мне действительно кажется, что чеченский суд Шатойского района – один из самых гуманных судов в мире. Кстати, Малофеев потом еще и во Второй чеченской принимал участие в отряде Басаева, в частности – в легендарном бою с шестой ротой псковских десантников.
И вот Малофеев назвал имена «боевых побратимов» — в том числе, Карпюка и Клыха. Перейдем от первого ко второму.
Клых, в отличие от «Карпо» (позывной Карпюка), после участия в чеченской войне ничем особенным на гражданке не прославился.
Некоторое время занимал пост главы киевской УНСО в начале 2000-х, но еще при Кучме был исключен из ее рядов, после чего практически отошел от политики – работал преподавателем, потом журналистом-фрилансером. Словом, не слишком резонансная фигура. И именно в этом, как мне кажется, лучше всего проявляется незаинтересованность обвинения – нет никаких резонов через судебный процесс над ним достичь какого-то громкого пиара. Если упоминания Яценюка, Яроша и Тягнибока, да хоть того же Карпюка, в контексте громкого судебного дела о наемничестве и терроризме еще могли отчасти считаться смотивированными политическими причинами, то кому нужен какой-то заштататный учителишка?
Резонанса от его посадки – никакого. А сажают просто потому, что правосудие должно свершиться. Кстати, никто его даже специально не ловил – он сам по глупости приехал в Орел и поскандалил с полицией, после чего был посажен на 15 суток, а уж потом выяснились дальнейшие интересные факты его биографии…
Вот таковы у нас эти два героя. Один был публичной персоной, второй – нет. Один, судя по всему, готовил с территории Черниговской области теракты на сопредельных российских территориях, второй – просто приехал к знакомой девушке в Россию. Но «никто не забыт, ничто не забыто» — правосудие вспомнить все их былые грехи вне зависимости от всего прочего.