В задачу экспертной группы входит изучение утвержденных государством мер «по искоренению насильственных исчезновений, включая вопросы, касающиеся установления истины, правосудия и возмещения жертвам». Кроме того, ооновцы «соберут информацию о соответствующих случаях» исчезновений.
Проблема без вести пропавших людей встала особенно остро на Украине после госпереворота 2014 года и начала военной операции киевского режима на Юго-Востоке страны. Но точные масштабы бедствия пока оценить трудно.
По данным Международного комитета Красного Креста, на март текущего года в списках бесследно исчезнувших за время конфликта в Донбассе значилось более 1500 человек. С обеих сторон. Около 1000 погибших не были идентифицированы, поэтому многих захоронили, как безымянных.
«Около 50% из всех без вести пропавших — это военнослужащие, вторая половина — гражданские лица. 95% из всего количества это мужчины, средний возраст которых около 40 лет», — рассказал представитель МККК Миладин Богетич.
Неизвестно до сих пор местонахождение и 33 детей, которые тоже пропали во время конфликта — но это уже данные украинского омбудсмена.
Однако подобное случается не только в зоне военных действий.
В апреле Госдепартамент США опубликовал доклад о состоянии дел с правами человека на Украине в 2017 году, который в определенном смысле отвечает на вопрос, как и куда загадочным образом исчезают люди в этой стране. В документе прямо указано, что там «процветают незаконные казни и политически мотивированные исчезновения людей, а также произвольные аресты и задержания». Однако никаких последствий для властей Украины факты (порой ужасающие), изложенные в этом докладе, и выводы его авторов, пока не имеют.
Тайные тюрьмы СБУ, существование которых украинские власти продолжают опровергать, тоже давно «секрет полишинеля». Как и то, что там пытают людей, большинство из которых попали за решетку только за то, что выражали несогласие с нынешним бандеровским режимом. Чего ждать в таком случае от очередной инспекции? В ООН действительно обеспокоены массовыми случаями исчезновения людей на Украине? Или этот рейд нужен лишь для планового отчета?
— У меня большие сомнения, что направление этой комиссии ставит целью выяснить истину и наказать виновных, — комментирует ситуацию член Совета по межнациональным отношениям при президенте РФ, политолог Богдан Безпалько. — Потому что массовые нарушения прав человека на Украине очевидны всем, начиная с 2014 года, когда сожгли десятки людей в Одессе. Причем, те, кто это делал, совершенно не скрывались и убивали людей открыто.
— Почему, по-вашему?
— Мне кажется, что здесь два варианта возможных объяснений. Первый: вся эта комиссия будет работать на Украине для «галочки». Для отчетности, показать, что, действительно, какие-то нарушения есть. Может быть, мягко пожурит украинское правительство. На этом все и закончится.
У нас, к сожалению, часто происходит так, что страны Запада признают нарушения прав человека на Украине, признают, что украинское правительство нарушает основные права и свободы. Но при этом ничего не делают для того, чтобы заставить киевский режим эти права и свободы соблюдать. И перестать убивать, похищать и арестовывать людей.
Но второй вариант, на мой взгляд, более вероятен. Сейчас как раз идет давление на президента Порошенко с целью добиться от него определенных уступок. Скорей всего — экономического характера. На Украине до сих пор не принято решение о свободной продаже сельскохозяйственных земель. А это касается большинства черноземов. Напоминаю: Украина — это 25% всех мировых запасов черноземов.
Он президента ожидают фактически передачи страны под внешнее управление с помощью всех так называемых «национальных антикоррупционных бюро», «антикоррупционных судов», которые не вписываются в Конституцию Украины, и ряда других инструментов. То есть, хотят лишить Украину остатков суверенитета. Даже такого декоративного, как сейчас. И начать присваивать активы, которые там еще остались.
Я напомню, что политики ЕС тоже начали выдвигать требования к Украине. Например, по торговле лесом-кругляком, увязывая этот вопрос с предоставлением финансовой помощи Киеву. А сейчас европейские политики стали требовать ускориться с приватизацией предприятий и с продажей сельскохозяйственных земель.
— Как это связано с проблемой пропавших без вести?
— Вероятней всего, в преддверии парламентских и президентских выборов Порошенко так дают понять, что в случае, если он не пойдет на уступки, может очень быстро оказаться на скамье подсудимых. Например — в Гааге. По обвинению уже не только в военных преступлениях, но и в «святая святых» для западного мира — нарушениях прав человека.
Безусловно, на Украине людей и похищают, и убивают. Мне, например, первый, кто приходит в голову, это адвокат Юрий Грабовский, которого сначала похитили, затем убили. Но, в принципе, сейчас, при разрушении государственных институтов и деградации правоохранительных структур в этой стране простой криминал убивает большое количество людей. Это тоже нарушение прав человека, но оно является следствием того переворота, который произошел в 2014 году на Украине. Следствием разрушения украинского государства и государственных институтов.
— Недавно в скотомогильнике под бывшим Днепропетровском найдены вещи погибших (и, наверное, пропавших без вести) в Иловайском котле бойцов ВСУ. Тех, кому они принадлежали, на Украине считают героями. Но по факту превратили в «убойное мясо». И теперь ооновские эксперты будут встречаться с людьми, которые, собственно, и послали погибших военных на эту бойню. Какая тут может быть объективность?
— Я тоже сомневаюсь в результатах. По-моему, вся эта комиссия — просто попытка оказать давление на правящий в Киеве режим, который мечтает сохранить свои активы. Ведь на Украине приватизация предполагается не как продажа за полную стоимость каких-нибудь предприятий. Предполагается фактически передача транснациональным корпорациям самых ценных активов Украины. Потому что продажа за бесценок — это и есть передача, по сути.
— Цинично, когда права человека вот так разменивают на финансовую выгоду для украинских олигархов…
— Но проблема, тем не менее, есть. Люди, действительно, в последние годы на Украине пропадать стали чаще. А у тех, кто попадает в руки СБУ, вообще часто нет никаких шансов ни на имя, ни на адвоката, ни на суд, ни на жизнь.
— О каком праве на адвоката можно говорить, если адвокатов убивают, как Юрия Грабовского? Евгения Мефёдова и Сергея Долженкова, которые чудом не сгорели в одесском Доме профсоюзов 2 мая 2014 года, до сих пор удерживают в тюрьме. По большому счету, даже после того, как было решено одного из них освободить, его тут же арестовали снова.
На Украине нет закона. Правовое конституционное поле там разрушено. Поэтому никакого закона нет. Это страна беззакония. И, естественно, в данной ситуации права человека обеспечены быть не могут.
Речь здесь не идет даже о политических активистах. Я вспоминаю недавние новости. В Черкасской области нашли труп женщины. Выкопали, оказался тот в сумке. Ну, если, скажем, еще об Олесе Бузине кто-то будет помнить, то кто в Киеве или в Черкассах вспомнит об этой женщине кроме ее близких?
Или о жителях маленького городка в Центральной Украине, которые боятся поперек слово сказать местному криминальному авторитету? И он что хочет, то и делает. Хочет — насилует малолетних девочек. Хочет — грабит бизнесменов. А полиция бездействует. Потому что она фактически с преступником аффилирована в единое целое.