По его словам, «мы уже вошли в Африн, Джераблус и Эль-Баб, и сейчас мы идем восточнее Евфрата». По некоторым данным, эта операция начнется после окончания мусульманского праздника жертвоприношения (Курбан-байрам), который завершится 14 августа.
Это заявление было сделано после провала переговоров между США и Турцией о создании зоны безопасности к востоку от Евфрата. Турки поставили перед американцами вопрос ребром: от США требуют прекратить поддержку курдских отрядов в Сирии, в частности, курдской группировки YPG, которую Анкара считает союзником запрещенной в Турции Рабочей партии Курдистана (РПК).
Что же касается США, то для них выполнение такого требования означает отказ от одного из базовых принципов их политики не только в Сирии, но и на всем Ближнем Востоке.
Именно в этом главная особенность ситуации, когда, как считает турецкий аналитик Нихат Али Озкан, реальным становится риск боевых столкновений между Турцией и расположенными к востоку от Евфрата курдами, а также стоящими у них за спиной американцами.
Вашингтон пытается убедить Анкару в следующем. Будто сирийские курдские военные отряды принимали и принимают активное участие в боях против «общего врага» ИГИЛ (организация, деятельность которой запрещена в РФ), и они объективно являются союзниками Турции.
Но Турция не воспринимает такие аргументы. Она считает, что США ставят своей задачей провести фрагментацию части территории Сирии и Турции.
Теперь новый министр обороны США Марк Эспер называет «неприемлемой» любую операцию Турции на севере Сирии. По его словам, американцы собираются «предотвратить односторонние вторжения, которые будут идти вразрез с взаимными интересами Соединенных Штатов, Турции и «Сирийских демократических сил» на севере Сирии».
И как? Пока они, как сообщают турецкие издания, перебрасывают через границу с Ираком крупные партии оружия формированиям «Сил демократической Сирии», костяк которых составляют курдские бойцы.
Остается еще и политико-дипломатический ресурс. Сейчас Государственный департамент США раздумывает над тем, как «успокоить» Турцию. В конце июня Трамп заявил, что после телефонного разговора с Эрдоганом был предотвращен «уничтожающий» удар турецких сил по курдам в Сирии.
Удастся ли американскому президенту осуществить такой ход сейчас, когда, как пишет Bloomberg, «противостояние между Анкарой и Вашингтоном, вероятно, является самым серьезным с момента вступления Турции в НАТО в 1952 году» и «стороны балансируют на краю пропасти, когда возможность реального конфликта между ними вполне реальна»?
Правда, согласно публичным заявлениям официальных лиц двух стран, турецкие и американские политики и военные непрерывно общаются. Но признаки договоренностей пока не просматриваются.
Отметим и то, что у Эрдогана есть тыл в виде астанинского альянса, то есть России и Ирана, что дает ему серьезные козыри в сложном торге с Вашингтоном. Минусом же является то, что Анкара до сих пор не наладила диалог с Дамаском, хотя объективно на многих направлениях их интересы совпадают.
Но пока президент Турции вынуждает Трампа, как пишет турецкая газета Yeni Safak, «все поставить на карту», угрожая ему «горячим конфликтом», перспективой развала «всей стратегии США в регионе». Это может заставить Трампа вывести войска из Сирии.
Так что ставки сделаны серьезные. В ответ Эрдогану стали угрожать «майданом», обозначая разные комбинации по его устранению от власти через раскачивание политической ситуации в стране. Смысл таков: уговорить его перенести операцию восточнее Евфрата, выиграть время для координации сил политической оппозиции.
Утверждается, что Анкара стремится «развязать локальную войну» с целью решить прежде всего внутриполитические проблемы. Не случайно именно сейчас западное издание Middle East Eye осуществило информационный вброс, согласно которому «Саудовская Аравия приступила к реализации стратегического плана по борьбе с турецким правительством».
Этот план называется ответом на «дело Хашогги».
К чему-то готовится и сам Эрдоган, объявляя о начале «второй волны реструктуризации вооруженных сил Турции».
Кстати, при президенте будет создана специальная военная часть, в состав которой войдут те, кто не проходил военную службу. Эрдогану удается также совмещать выстраивание своего политического имиджа с национальными интересами страны, на что, кстати, играет его противостояние с США.
Похоже, что Трамп попросту недооценил политический потенциал своего турецкого коллеги, видимо, полагая, что его пыл «быстро угаснет под давлением внешних и внутренних факторов». Но эти ожидания Белого дома не оправдываются.