«План его действий предусматривал дестабилизацию обстановки в стране путем создания очагов напряженности, организации акций протеста и массовых беспорядков, на фоне которых он планировал сформировать так называемое альтернативное правительство и изменить структуру действующей власти», — говорится в официальном сообщении Комитета национальной безопасности Казахстана.
По данным спецслужб, «пивной король» Тулешов для своего путча целенаправленно искал сторонников в разных регионах страны. При этом везде накапливалось оружие. Не брезговали и хранением наркотиков для последующей продажи с целью получения денег на «революцию»…
До последнего времени Казахстан считался политически стабильным государством. Но совсем недавно, в апреле и мае этого года, по стране прокатилась волна массовых народных выступлений. Для привыкшего к размеренной политической жизни Казахстана это стало вызовом на прочность.
Конечно, все гадают, кто будет следующим главой республики. Сегодня Нурсултан Назарбаев — безусловный лидер нации. Даже недовольные его социально-экономическим курсом признают, что именно благодаря Назарбаеву стране удалось избежать внутренних междоусобиц. Но ему уже 75 лет, а пока никто не представляет, каким образом может быть передана власть преемнику. Кто им станет — тоже пока никто не знает.
В то же время, стоит помнить, что от политической стабильности в Казахстане зависят проекты евразийской интеграции. Китай вложил десятки миллиардов долларов в строительство инфраструктуры «Нового Шелкового пути». Значительная часть транзита должна идти именно по территории Казахстана. Одновременно, Казахстан — основной союзник России по Евразийскому экономическому союзу и ОДКБ. Таким образом, устроив смуту в Казахстане, можно разом загубить многие геополитические амбиции Москвы и Пекина.
— В Казахстане потенциально существует возможность госпереворота, — говорит руководитель отдела Средней Азии Института стран СНГ Андрей Грозин.
— Такова история казахстанских элит. Один официально подтвержденный случай подготовки переворота, а точнее вооруженного мятежа, уже есть. Тогда обвинялся бывший зять президента Рахат Алиев, ему инкриминировалась подготовка мятежа. Он получил закрытым военным трибуналом 25 лет, потом еще 25. Другое дело, что он находился в эмиграции, его жизнь по официальным данным закончилась в венской тюрьме.
Помимо этого случая есть и факты менее известные. За последние десять лет о двух возможных попытках переворота в Казахстане говорили. В 2009 году была распространена версия о заговоре клана «южан» под руководством бывшего управделами президента Сарыбая Калмурзаева, ныне покойного.
В 2011-м очень были распространены слухи, что параллельные механизмы власти создаются самым сильным тогда после президента человеком, главой его администрацииАсланом Мусиным. Сейчас Мусин — посол Казахстана в Хорватии, и очевидно, он очень не скоро оттуда вернется.
В казахстанской элите постоянно идет борьба между кланами. Не исключено, что слухи о заговорах — попытки опорочить конкурентов. Но борьба-то есть.
С нынешней ситуацией тоже не всё так просто. В последнее время усилились внутриэлитные брожения, идут разговоры, что у республики может появиться новый премьер-министр. Перестановки в правительстве, которые начались после весенних массовых выступлений, многие считают незаконченными. Уже отправили в отставку министра национальной экономики Ерболата Досаева, министра сельского хозяйстваАсылжана Мамытбекова. Как говорят, этим дело не ограничится.
По всей видимости, по поводу новой кандидатуры премьера разворачивается нешуточная подковерная аппаратная борьба. Возможно, в этой борьбе используются самые разные методики.
Нынешнее обвинение против Тохтара Тулешова может иметь не столько объективный характер, сколько характер межклановых столкновений.
— Это исключительно межклановая борьба?
— Внешние силы, конечно, не остаются в стороне. Я убежден, что большинство мировых игроков следит сегодня за изменениями в казахстанской власти. Все понимают последствия. И в Москве, и в Пекине, и в Вашингтоне, и в Брюсселе. Сейчас решается очень много.
Если перестановки во власти ускорятся, то премьер может оказаться на заведомо выигрышной позиции. По Конституции Казахстана, в случае невозможности исполнения президентом своих обязанностей, его замещает председатель верхней палаты, потом нижней, только потом премьер. Но одно дело Конституция, другое — реальные возможности людей на определенных постах.
Вокруг поста премьера будут биться не только казахстанские кланы. О влиянии на нового человека хотели бы договориться и внешние силы. Следующий премьер может стать следующим президентом.
Изначально проблемы, конечно, произрастают на казахстанской земле. Они идут от элит и от нерешенных социально-экономических вопросов. Страна погружается в кризис, что способствует росту нестабильности. Соответственно, иностранные центры вынуждены более активно участвовать в казахстанских делах.
Имея опыт Украины, Россия и Китай в стороне не останутся. Без Казахстана вся стратегия КНР «Один пояс — один путь» окажется никчемной. Без Казахстана наши интеграционные процессы обнуляются, обвалится вся архитектура ЕАЭС. Так что за Казахстан Россия и Китай будут биться всерьез, если в этом возникнет необходимость.
— Какая идеология может быть использована теми, кто борется за власть в Казахстане?
— Понятно, что Казахстану не грозит никаким образом стать частью общеевропейского дома. Скорее, при попытках «майдана» будут использовать вполне рациональные лозунги. Так называемый «креативный класс», кто нигде не работает, но много сидит в интернете, в Казахстане крайне малочисленный. Он ни на что не влияет.
Остаются националисты, которые могут сыграть свою роль. Другое дело, что в Казахстане нет националистов наподобие украинских фашистов. Есть некое общее умонастроение. Националистический дискурс концентрируется в среде интеллигенции. Это обычно ученые с гуманитарным образованием, какие-нибудь писатели, псевдоисторики, неудачливые журналисты и так далее. Это — контингент «борцов за свободу». Но в Казахстане есть некий феномен. Там сохранился пиетет к человеку с высшим гуманитарным образованием, пишущему на казахском языке. Такие люди имеют влияние на массовое сознание.
Но националисты не имеют, в отличие от той же Украины, не имеют боевых отрядов. И у госбезопасности пока хватает ума не заигрывать с националистами, которые могут выйти из-под контроля. Есть кураторство, заниматься боевой подготовкой не дают.
— Есть ли в Казахстане механизм передачи власти после ухода Назарбаева?
— Возможно, в столе у президента лежит какой-нибудь глубоко законспирированный план. Но общество об этом плане ничего не знает, как и абсолютное большинство элиты.
Есть формальная конституционная норма, с ней всё в порядке. Но в порядке было с прописанной процедурой и в Туркмении накануне 2006 года, то есть незадолго до смерти Сапармурата Ниязова. Только пошло всё не так, как написано. В Туркмении собрались военные во главе с начальником службы президентской безопасности и выбрали самого управляемого, как им казалось, Гурбангулы Бердымухамедова. В итоге, в течение года, все они оказались в тюрьме или на пенсии, а Бердымухамедов правит сам.
В Казахстане большинство уверено, что по писанным правилам не пойдет. Только соберутся не генералы, а представители региональных кланов, лидеры финансово-промышленных групп. Но это будет, если действующий президент не сможет контролировать ситуацию.
В течение десяти лет существует давление на общество и на правящий класс, потому что никто не уверен в будущем. Все боятся перемен и что элиты не договорятся. В идеале, все видят Назарбаева вечным президентом. Как поведут себя элиты в случае кризиса — никто не может дать никаких гарантий. Отсюда и мучения у российских, западных, китайских экспертов. Последнее десятилетие все гадают, кто станет следующим премьером.
— События последних двух месяцев показывают, что прежнее самоуспокоение руководства Казахстана не соответствует реальному положению дел, — считает заместитель начальника сектора Центральноазиатских исследований Российского института стратегических исследований Дмитрий Александров.
— В Казахстане усложняется социально-экономическая ситуация, вероятность потрясений увеличивается. Не стал бы драматизировать положение дел. Власть в республике достаточно стабильна. Но не настолько, как было принято думать до последнего времени. Власти Казахстана сами убедили себя, что их страна — пример стабильности в Центральной Азии. Не стоит забывать про протестный потенциал элит.
— Какова роль внешних сил в том, что зреет недовольство общества?
— Митинги апреля-мая показали, что «пожар» стали раздувать прозападные СМИ. Американцы не отошли от своей практики «цветных» революций. Сейчас они, видимо, почувствовали наступление благоприятного для себя времени.
Исламистские группировки тоже не откажутся от возможности устроить беспорядки в Казахстане.
Ряд политиков страны пытаются задружиться с Вашингтоном. И не секрет, что американцы поддерживают несистемную оппозицию. Кстати, опыт Украины показывает, что дружба властей с США никак не снижает риск «цветной» революции. Мы это увидели на примере Януковича, который пытался договориться с Западом.
— Есть ли в Казахстане система передачи власти?
— Назарбаева сегодня не с кем сравнить из нынешних политиков Казахстана. Никто из них не обладает таким влиянием. Несмотря на возраст, Назарбаев ситуацию контролирует.
Удастся ли демократическим путем в будущем передать власть? Я лично с большим скепсисом отношусь к демократическим процедурам в Центральной Азии. Не уверен, что они гарантируют от социального взрыва, скорее наоборот. Свободные выборы могут только спровоцировать жесткую конкуренцию. Сегодня на любых выборах победит Назарбаев, в глазах общества он гарант стабильности.
— Насколько опасны для нас волнения в Казахстане?
— Мы имеем протяженную границу с Казахстаном, это наш партнер по ЕАЭС и ОДКБ. Дестабилизация там не может отрицательно не сказаться на нас. Не заинтересован в дестабилизации Казахстана и Китай. Из-за проекта «Шелкового пути» и уйгурского фактора.