Небольшое село под Луганском дало Донбассу очень большой — если с пересчётом на число жителей — приток ополченцев. Давно уже отслужившие свою «срочную»
мужики ушли на самые первые блокпосты, кто с дубинками, а кто позапасливей — с
«дедовским» СКС. Тем временем обычные «гражданские», от школьных учителей до
пенсионеров, проголосовали на Референдуме и организовали поставку питания на
ближайший пост наших бойцов.
Хорошее село, правильное. И люди там светлые.
Но нашлась и «паршивая овца». Молодой парень, уроженец тех мест — назовём его
Максим — застал «переломное время» в одном из онлайн-СМИ Донбасса. Работал
неплохо — мог в статье и удачно пошутить, а мог озадачить читателя серьёзным
вопросом; умел задать тон дискуссии или круто развернуть её в нужном
направлении. Не случись госпереворота — будьте уверены, он бы «выполз» на
киевский уровень, куда-нибудь в «Обозреватель», а то и на «Корреспондент».
Взятие Луганской СБУ и дальнейший захват ЛОГА Максим
воспринял в штыки. Но никаких проблем, кроме скандалов с
домочадцами-«сепарами», он от занятой позиции не испытывал. Наоборот!
Онлайн-СМИ, освещавшее жизнь региона, питалось от «гранта животворящего». За
фотографии, слухи и умело вываленную на ополченцев чернуху платили очень и
очень неплохо. В долларах. Главред подсуетился, организовал сбор средств — и
та, взбесившаяся часть украинского социума, которая «затребовала» внутреннего
врага и картинку расправы с оным, за подобный контент платила свои кровные,
причём неплохо. Плюс, опять же, тот «грант» от лощёных и упитанных дяденек, чей
бизнес на Донбассе был поставлен под угрозу и горел синим пламенем.
Там к Максиму подошли некие дяденьки в костюмах. Глаза
добрые, чуть усталые. Сказали, что его агитационно-искромётные статьи «верха»
почитывают с удовольствием. И что если подписать документик о некоем
«сотрудничестве», то подъём будет ещё выше и круче. Были ли эти самые «верха», почитывавшие
Максима «с удовольствием» — сие неведомо, но молодой пропагандист проникся,
вообразил себя ни много ни мало защитником страны и воином клавиатуры, и
пошло-поехало. Пара вылазок в телеэфир, YouTube, колонка колумниста и небольшой
ажиотаж — украинствующие оживляются при виде дончан-луганчан, истово
отрекающихся от земляков и «сепаратизма», таких охотно репостят и комментируют.
Впереди маячила атошная корочка УБД — по крайней мере, обещали.
Правда, со временем «дяденьки в костюмах» всё активнее и
активнее тыкали перстом в различных персонажей, которых Максим хорошо
поставленным слогом или смонтированным видеороликом высмеивал и оскорблял. И
если вначале это были те самые «сепаратисты», от Александра Беднова до Алексея
Мозгового, то потом, к смущению Максима, там всё чаще возникали персонажи
внутриукраинской кухни, весьма и весьма далёкие от пророссийских взглядов. Мэр
западноукраинского города, который, казалось, в вышиванке и родился, парочка боевых
атошных командиров, несколько нардепов ВР, и, конечно же, коммерсы местного и всеукраинского
пошиба. Перепадало и вполне лояльной, украинствующей интеллигенции.
Разумеется,
сия агитационная миссия возлагалась не на одного Максима — он видел (как и мы с
вами), что «будто» по команде жертвами травли региональных и центральных
укро-СМИ становятся то поп-звезда, то политик, то писатель, причём травля
начинается и заканчивается, «казалось бы», по неслышному щелчку пальцев.
Прошёл год, второй, и
наконец, 2017-й. Всё это время Максим в красках и мельчайших подробностях расписывал
свой путь к успеху в редких созвонах с семьёй (всё же не чужие люди), что явно
не укрепляло родственные связи. Но случилось так, что издание пошло на дно —
гранто-поток прикрыли, а уставшие от войны обыватели из числа упоротых всё
меньше и меньше жертвовали кровные денежки на войну и «троллинг ваты». Вскоре
Максим обеспокоился квартплатой и так не вовремя выросшей «коммуналкой». И
«дяденьки» пропали. Раньше были заказы, определённые указания (иначе их
называют темники), но чем дальше был тот страшный и незабываемый 14-й, тем
скуднее становился поток финансов на пропагандистское исполнение. Да и припали
к этому потоку «журналисты» и «блогеры» позубастее Максима, с прочными связями
и парочкой пусть постановочных, но всё же зафиксированных поездок «в зону АТО».
А потом пришла Беда. Страшная. Нет, не агенты Кремля
помстились Максиму за антироссийские помои, и не выстрел ополченца-диверсанта грянул
из-за угла. Мать, оставленная по ту сторону Северского Донца, и та жуткая
болезнь её, что для многих становится приговором.
Наконец-то молодой балбес осознал, что есть вещи поважнее
эрзац-патриотизма, «троллинга ваты» и тех самых долларов. И что самое страшное
— больше никогда не увидеть и не услышать родного и вырастившего тебя человека.
Максим задёргался. Нужны средства на лечение. Денег нет. Кредит не дают — с
такой-то пропиской, да и зарплату он ранее получал в конвертах, что при попытке
взять хоть какую-то сумму было только в минус. Кинул сбор средств в Интернете,
честно изложив проблему — но там он столкнулся с всеобщим равнодушием. Забылся
как-то 2014-й, и его искромётные статьи, и сотни-тысячи репостов на его материалы.
Кое-кто откровенно позлорадствовал со «сдыхающей сепарши», которой «поделом».
Были и те, кто откликнулся и помог сотней-другой гривен. В редакции, ныне
перебивающейся на доходах от местной рекламы, только пальцем у виска покрутили.
Но есть же ещё Те, Кто Решает! Не раз и не два они хлопали Максима по плечу,
всячески заверяя, что любая его проблема будет решаема, ибо заслужил. Но те
как-то резко пропали со связи. В областном управлении (ныне базируется в
Северодонецке) только руками разводили — ищи, мол, их самостоятельно, а наше
дело сторона. Их киевские коллеги послали
его попроще и погрубее, причём слёзы, истерические крики и едва ли не валяние в
ногах были бесполезны. Пропаганда пропагандой, Украина Украиной, а Минстець не
резиновый.
Пока «герой» нашего повествования рвал на себе волосы и
натурально выл волком, выяснилось две вещи. Первое: в Луганске есть медицина.
Да, это несколько шло вразрез со статьями Максима, где зловещие «сепаратисты»
крушили и самообстреливали всё, до чего могли дотянуться и самодостреляться.
Мало того — в ряде случаев жители Западного Донбасса, ныне пребывающего под
киевской юрисдикцией, едут прямиком в «террористические» больницы ЛНР с их
«террористическими» расценками на лечение! В общем, луганские онкологи крест на
его маме ставить не собирались. Лечение началось. И с некоторыми оговорками
вроде кое-каких предметов обихода и ряда сопровождающих лекарств — бесплатно.
А когда потребовалось вмешательство донецких специалистов
(там мега-крутой центр по лечению таких хворей), выяснилась вещь вторая.
Медики-луганчане связались с ДНР, те согласились помочь (!), и вопрос стал
ребром исключительно в оплате перевозки.
Откликнулось всё село, все эти неоднократно высмеянные и выстебанные
Максимом быдлосовки и ватники скидывались, кто и сколько может. Невзирая на
весьма скромные доходы и ещё более скудные сбережения, мимо беды людской не
прошёл никто. Сейчас у пожилой женщины лечение идёт полным ходом, и она
сражается за свою жизнь столь же храбро, как и те парни, отбившие её село у непрошенных-незванных «визволителів».
Завершая эту историю, так хочется написать в эпилоге, что
Максим «понял, осознал, покаялся» и собирается вернуться, как возвращались
многие принявшие сторону Киева — изначально запутавшиеся или купившиеся, но
теперь отчаянно желающие попросту вернуться домой. Но закавыка сего повествования
в том, что это не нравоучительная басня, а реальная история из жизни. Нет, он
не вернулся. И земляков не поблагодарил. Это я у них уточнял.
А ещё дал им обещание не разглашать настоящее имя «героя» и
даже название населённого пункта, чтоб не позорить ту семью и то село, не
желающее «прославиться» украинствующим коллаборационистом. Не час и не два я
слушал эту историю в том самом доме, где вырос ныне кусающий себе локти беглый
горе-журналист «Максим». Посетил и его
соседей, и бывших друзей.
Вообще-то целью моей поездки были воспоминания сельчан о событиях того
страшного августа — скоро трёхлетняя годовщина боёв и освобождения их
населённого пункта. Но именно эта история (пусть даже её центральный персонаж —
редкостный поц) настолько врезалась в память, что я не мог миновать её.
Предательство, награда и расплата. Герои и антигерои написанных давным-давно
книг тихо спустились в нашу жизнь и проходят мимо нас по улицам; их истории
надо лишь уметь их замечать и запоминать. Пусть будут кому-то предостережением,
а кому-то — уроком.