5 июля 2014 года, как только колоны ополчения покинули Краматорск и Славянск, вслед за ними потянулись автомобили с местными жителями. Город массово покидали не только сторонники Новороссии и семьи ополченцев – большинство горожан с закономерным недоверием относилось к украинской власти, свирепо бомбившей их улицы на протяжении полутора месяцев.
Улицы городов опустели – не было ни машин, ни пешеходов. Люди старались не выходить из домов. К вечеру в города начали практически ползком проникать первые лазутчики украинских военных. Вслед за ними, осторожничая и перестраховываясь, зашли ВСУ и «тербаты».
(Опасались не зря – по данным бывших военнопленных, под Славянском и Краматорском украинская сторона понесла большие потери, оставив захоронения в районе поселков Андреевка, недалеко от г. Карачун, Николаевка и Сергеевка).
Но их осторожность была напрасной – уходя, ополченцы не оставили никаких сюрпризов. До сих пор остается неразрешенной загадкой: уходя из Славянска Стрелков оставил там изрядное количество оружия и боеприпасов, которые никто даже не заминировал. Всё это тогда досталось врагу.
Тем не менее, оставшиеся в Краматорске и Славянске «наблюдатели» занимались не только диверсионно-разведывательной деятельностью. Практически каждую неделю по ночам всерьез «кошмарили» блокпосты возле комбикормового завода и на повороте на трассу Харьков-Ростов. Это были полноценные боестолкновения, в которых ВСУ регулярно несло потери и в живой силе.
В оставленные Краматорск и Славянск пришли не только солдаты-срочники, но и представители так называемых «добровольческих батальонов», иностранные наемники. В частности, в Славянске и Краматорске были расквартированы польские военнослужащие, помимо прочей деятельности занимавшиеся строительством линий обороны в Краматорске — производственные мощности индустриальных центров практически сразу были запущены и направлены на строительство мощнейших укрепрайонов.
Как только «освободители» освоились в брошенных городах, началась активная работа по выявлению ополченцев и членов их семей; сторонников Новороссии, лиц, занимавшихся организацией и проведением референдума. По мнению источников «ПолитНавигатора», в Краматорске Киеву неожиданно помогли люди из штаба ополчения – то ли в спешке забыли, то ли намеренно «слили» списки сторонников ДНР.
На улицах Краматорска и Славянска установили урны, в которые всем желающим предлагалось опускать доносы на «сепаратистов». По словам очевидцев, началось нечто похожее на 37-й год – люди мстили друг другу за обиды, устраняли конкурентов, избавлялись от начальства и т. д.
Людей хватали направо и налево – многие тогда пропали без вести. Впрочем, если «вина» была не слишком велика, можно было поехать в авиационный колледж к «начальству» и откупиться. Средняя ставка составляла 10 тыс. грн., хотя для отдельных людей индульгенция измерялась куда большими цифрами или, например, дорогими автомобилями.
Впрочем, потерять машину тогда можно было и просто за «здорово живешь!». Националисты активно вскрывали гаражи, «отжимали» понравившиеся транспортные средства. Спасти автомобиль тогда было непросто.
Мародерство украинских «освободителей» традиционно сопровождалось пьянством. Славянск и Краматорск захлестнула волна ДТП, в том числе при участии бронетехники. В сентябре 2014 года украинские военные перевернулись на БРДМ на ул. Кима в г. Краматорск. Из броневика тогда выволокли ящик водки и четверых вояк. Два украинских офицера погибли на месте.
В городах происходило до нескольких сотен изнасилований в месяц. Пропадали люди. Однако обращаться в милицию не имело смысла – «правоохранители» просто отказывались регистрировать заявления. Советовали людям не делать этого, чтобы «избежать больших проблем». Многие милиционеры поддерживали ополчение и с приходом украинской власти сами оказались под прицелом.
Жизнь в Славянске и Краматорске была как в пословице «Из огня, да в полымя». Перестали прилетать снаряды, зато пришли те, кто стрелял. Неспокойно там и по сей день – аресты настоящих и мнимых сторонников ЛДНР продолжаются и сегодня.