Еще утром в воскресенье казалось, что наступление ИГИЛ на Пальмиру успешно отбито: сирийские власти успели возвестить о победе, но, как это с ними часто бывает, выдали желаемое за действительное.
Информацию о том, что боевиков ИГИЛ удалось отбросить, подтвердило и российское Министерство обороны, но речь шла о той части операции, в которой оно само непосредственно участвовало. А именно – об успешной (на тот момент) контратаке сирийских сил на ранее захваченную исламистами гору ат-Таль к северу от города – одну из ключевых высот вокруг Пальмиры. Есть данные, что принципиальную роль в борьбе за гору сыграли не только ВКС, но и российские спецназовцы, обеспечивавшие целеуказание для штурмовиков и вертолетов. На этом участке боевики ИГИЛ понесли серьезные потери, сопоставимые с полным уничтожением полноценной батальонной группы (БТГ), включая технику.
Однако наступление продолжилось с восточного и юго-восточного направлений, где российская авиация принципиально не работала, боясь попасть по жилым кварталам и историческим памятникам. Используя в качестве опорного пункта элеватор, части ИГИЛ стали продвигаться к жилым кварталам. Уже на этом этапе по распоряжению губернатора провинции Хомс из города началась эвакуация гражданского населения, ресурсов и ценностей.
После последовательного захвата холма Аль-Амария и одноименного жилого квартала, а затем так называемого Офицерского комплекса и городской Цитадели, жилые кварталы (то, что называется городом Тадмор) оказались под огневым контролем джихадистов. Одновременно продолжилось давление боевиков на район развилки дорог, что в теории могло бы привести уже к полному, а к не оперативному окружению правительственных сил. Началось отступление из города, которое все еще прикрывают отдельные группы на юго-востоке, включая, возможно, и российский спецназ. Никаких объективных данных о ситуации вокруг авиабазы Т-4 по состоянию на вечер воскресенья не было.
Тактических поражений САА за время войны в Сирии было уже много, и очень бы хотелось, чтобы череда приведших к ним идиотических решений наконец-то закончилась. В какой-то момент стало казаться, что Генеральный штаб в Дамаске все-таки усвоил многочисленные печальные уроки. Странных ошибок, безумных стратегических метаний и просчетов на уровне батальонного командования стало на порядок меньше, а операция в Алеппо была проведена чуть ли не идеально. И тут – такое.
Помимо родовых травм сирийской армии, можно указать и на несколько выводов, прямо вытекающих из «третьей битвы за Пальмиру» (почти наверняка будет и четвертая). Удержание города было куда важнее по идеологическим и имиджевым соображениям, нежели по чисто военным. Сирийские правительственные силы вообще не планировали каких-либо активных действий в этом регионе страны до весны 2017 года, и в Тадморе велось планомерное накапливание ресурсов для организации наступления на Ракку и Дейр-аз-Зор. К счастью, по большей части эти ресурсы удалось эвакуировать, в противном случае в руки ИГИЛ попало бы значительное количество вооружения и припасов.
Здесь самое главное – сам процесс накапливания. У правительственных войск до сих пор нет решающего преимущества в материальном плане, а для создания оперативного господства приходится несколько месяцев собирать наиболее пригодные для планируемой операции силы на узком участке фронта. Наступление на Ракку и Дейр-аз-Зор было перенесено на три месяца вперед именно по ресурсным, но также и политическим соображениям. Теперь все стратегические планы оказались сломаны, поскольку для восстановления контроля над Пальмирой потребуется выдергивать туда штурмовые части с других фронтов.
Наиболее логичным выглядит переброска на эту часть фронта подразделений из-под Дамаска, где буквально на днях весьма успешно завершилась операция по освобождению некоторых населенных пунктов в Гуте, в первую очередь, Хан аш-Шиха. Зачистка Алеппо дополнительных резервов не требует, так что освободившиеся штурмовые части можно перебросить к Пальмире за сутки.
Но на данном этапе необходимо не просто поставить древний город под контроль, необходимо скопировать тактику исламистов. С военной точки зрения принципиальную важность представляют собой не жилые кварталы Тадмора и не античные развалины, а высоты разной степени ответственности, возвышающиеся над городом. Именно их «рывками» захватили джихадисты, после чего Пальмира оказалась у них как на ладони, а возвращение одной из них – Ат-Таля через напряжение российских ВКС и спецназа общей катастрофы не отменил.
Кроме того, принципиальным стало сохранение контроля над перекрестком трех дорог, связывающих Пальмиру с Дамаском и Хомсом. Даже теоретическая угроза его потери привела к приказу об отступлении. Оно и понятно, это пустыня, при отсутствии полноценной транспортной авиации, воздушного десанта и достаточного количества вертолетов дороги здесь становятся критически важными как для наступления, так и для обороны. Это отчасти похоже на эпоху наполеоновских войн, только с другими огневыми средствами.
Одной только авиацией эту проблему не решить. Нужно принципиально новое тактическое решение. Им может стать увеличение парка транспортных вертолетов и создание отдельных десантно-штурмовых групп, которые можно было бы высаживать в тылу у боевиков на ключевых точках. Такой вариант рассматривался еще этой весной как раз при организации наступления на Пальмиру, но в сирийской армии попросту не нашлось нужного количества специально подготовленных людей. Обучать их тогда никто не взялся, а прямое использования российских ДШГ нежелательно с политической точки зрения (хотя, по всем оценкам, это решило бы проблему за сутки).
Ополчение заведомо проигрывает джихадистской пехоте в прямом столкновении. Поддержкой авиации и спецназа это не исправить. Преимущества в технике у джихадистов нет (хотя у Ат-Таля вроде бы даже какие-то САУ засветились), из чрезвычайно мотивированные пехотинцы буквально сметают первые линии сирийских новобранцев, которые за полгода привыкли чувствовать себя в Пальмире как на курорте.
Отдельная проблема – разведка. И тут уже кто-то должен лишиться головы или хотя бы погон с двумя просветами. ИГИЛ собрало под Пальмиру около 4000 человек с техникой и припасами. Понятно, что большая часть из них пришла из-под Ракки, Дейр-аз-Зора и даже из Ирака - из провинции Анбар, где боевики успешно контратакуют проамериканскую коалицию, получив таким образом свободные резервы. Понятно, что эта толпа собралась не на одном участке пустыни, а была растянута вокруг Пальмиры по фронту, напоминающему эллипс. Но это слишком много для Сирии – для ровной пустыни, где ни спрятаться, ни скрыится. Танки излучают тепло, люди жгут костры и говорят по телефонам. Где в этом момент были беспилотники, спутники, средства радиоэлектронной борьбы? Где агентурная разведка, в конце концов, если она там вообще есть?
ИГИЛ удалось достичь тактической и оперативной внезапности, одной ночной атакой пройдя всю первую линию обороны правительственных сил. Причем на северном участке (у того же Ат-Таля) они, похоже, сами удивились собственному успеху. Российские ВКС все воскресенье успешно занимались «тушением пожара» в одной зоне, но остальные направления вскоре посыпались так же, как и северное. А свободных резервов, чтобы оперативно перебросить их на опасный участок, уже не было. Они прикрыли только перекресток дорог, а сам город пришлось оставить, хотя в теории за него еще можно было побороться.
Пока мы доподлинно не знаем, сирийские или российские специалисты отвечали за обеспечение разведки в районе Пальмиры, но не заметить в пустыне четырехтысячную группировку с танками, РСЗО и САУ очень трудно, мы все-таки не во время крестовых походов живем. Единственным оправданием может быть предположение, что накапливание джихадистами сил было воспринято как подготовка не к массированному контрнаступлению на отдельно взятом участке фронта, который считался глубоким тылом, а как организация привычного «рывка», чем они заняты уже почти полтора года.
Но и тогда это ошибка разведки, только уже не в получении данных, а в их интерпретации. Интеллектуальный провал. Сирийцы вообще к этому склонны, а самое страшное, что в принципе может случиться с аналитиком или с сотрудником разведки, – это эмоциональное желание интерпретировать любую попадающую к тебе информацию в позитивном ключе. Нужно наоборот – практически все должно рассматриваться как потенциальная угроза. Это портит характер и отображается на психике, но таков закон жанра.
Другое дело, что и начальство в периоды эйфории начинает требовать «позитивные сводки», обвиняя скептиков в паникерстве. И тогда, даже если ты видишь на экране танк, которого там быть не должно, ты его начинаешь либо игнорировать, либо придумывать его появлению удобные оправдания. Результат этой игры воображения выясняется на утро, когда фронт уже рухнул.
Отход из Пальмиры – поражение скорее имиджевое, чем военное. Конечно, придется затратить ресурсы и время, чтобы восстановить статус-кво. В идеологическом плане придется пережить всплеск активности «критиков режима» и просто банальной русофобии. Но темпы зачистки Алеппо показывают, что высвободить реальные резервы (штурмовые части, а не ополчение) можно будет уже в обозримом будущем.
Другое дело, что эти события по-хорошему должны бы привести к пересмотру некоторых тактических принципов и привычек правительственной армии. И даже, возможно, к более плотному оперативному и разведывательному контролю со стороны российской группировки.
Людей и технику жалко. Остальное быстро восполнимо.