9 января – тысячный день войны на Донбассе.
Отсчитывается не с первых убитых: с 7 апреля. Тогда Александр Турчинов (на тот момент – и.о. президента Украины) в связи с захватами административных зданий в Харькове, Донецке и Луганске и провозглашением Харьковской и Донецкой народных республик, объявил о создании антикризисного штаба и о том, что «против тех, кто взял в руки оружие, будут проводиться антитеррористические мероприятия». Текст указа № 405/2014 о начале так называемой «антитеррористической операции» на востоке страны был опубликован 14 апреля 2014 года.
Тысячу дней назад – точка невозврата.
Тысячу дней как людей убивают.
5 января погибла девятнадцатилетняя девушка. Ее тело нашли на автомобильной дороге «Красногоровка – Старомихайловка». Погибла она во время обстрела, открытого 1 батальоном 92 омбр ВСУ из Красногоровки.
9 января ВСУ обстреляли юг ДНР, ранена одиннадцатилетняя девочка.
Тысячу дней гибнут мирные люди, военные люди, русские, украинцы, взрослые, дети, старики. Тысячу дней как люди бегут из своих домов, бегут от войны, а потом возвращаются. Тысячу дней.
Давайте в цифрах, чтобы было понятнее. По данным ООН на сентябрь 2016 года, за время конфликта 9640 человек погибли и 22431 получил ранения, среди них насчитали 188 жертв среди мирного населения. Около 1,7 миллионов человек выехали на Украину, не менее 3 миллионов – в Россию. Это все официальные данные. Сколько «неучтенных» потерь, мы не знаем. Может быть, когда-нибудь сосчитаем могилы. После войны.
Девятого января по всему Донбассу зажигают свечи в память о погибших. О всех погибших на этой войне.
Идейных, безыдейных, умных, глупых, голубоглазых, кареглазых, русских, украинцах. Они умирают снова и снова, конца этому не видно. Люди умирают. Украинские олигархи зарабатывают деньги, закупая уголь в шахтах Донбасса по заниженной цене. Порошенко пытается удержать рейтинг, апеллируя к войне, Ляшко пытается поднять рейтинг, апеллируя к войне. Винтики крутятся.
Люди умирают. Свечи горят.
«Тысячу дней вопреки», так назвали сегодняшний день.
Все огромнее пропасть между Донбассом и Украиной. Все более отдельный Донбасс.
— Конечно, — говорит Алексей, обычный донецкий тренер, не воевавший,- если бы мы знали, какой кровью это все обернется, мы бы не пошли тогда на референдум голосовать. Но теперь что уж, назад не вернешь. Одной страной мы уже никак не будем.
И это такой срез – срез того, что думают люди в республиках. Уставшие от войны, страшно уставшие, уставшие от безденежья, от блокады, от выросших вдруг границ. Все очень хотят мира. Все очень не хотят быть Украиной.
Там, на Украине, тоже уже это понимают: одни радикалы предлагают отказаться от «предавшего» Донбасса и построить бетонную стену на линии разграничения, другие предлагают все-таки завоевать территории, а население уже загнать в концлагеря, потому что ну какие дела можно делать с этими орками. В любом случае, даже если завтра Путин, Трамп, господь бог, господин Воланд, кто угодно внезапно подарит Донбасс Украине – Украина не сможет его контролировать, никак. Тысячу дней назад шанс договориться был, сейчас его нет.
Тысяча дней и десять тысяч смертей невозврата пролегли среди донбасских степей.