Воззвание, напомним, состоит в том, что нужно срочно начать бомбить Сирию, "потому что статус кво становится всё хуже и хуже".

При ознакомлении с полным текстом возникает ощущение, что утечка данного документа запланирована — и что собственно документ писался ради утечки, чтобы с ним ознакомилась "противная сторона".

Иначе достаточно трудно объяснить пассажи вроде "в чём мы видим толк, так это в разумном использовании крылатых ракет и бомбардировок с самолётов, которые бы способствовали более осмысленному и агрессивному дипломатическому процессу под американским руководством".

(выражения "крылатые ракеты" и "бомбардировки" в письме прикрыты мягким "удалённое оружие" и "воздушная сила").

Далее. Крайне трудно допустить, что дипломатическое ведомство, сочиняя на четырёх страницах письмо о необходимости бомбить суверенное государство, случайно упустило из виду международную обстановку.

В частности, возможная реакция Европейского союза вообще никак не отображена в данном письме — хотя понятно, что "югославский вариант" приведёт не только к новым многотысячным жертвам, но и к резкому усилению водопада беженцев, и свалится этот водопад опять-таки на европейские головы, которые весь минувший год болели из-за каких-то полутора миллионов человек.

А возможная реакция России умещается в одном-единственном глубокомысленном предложении "мы сознаём, что риск дальнейшего обрушения отношений США с Россией значителен и что военные-шаги-по-остановке-бесконечных-бомбардировок-мирных-жителей-режимом-Асада (то есть бомбёжки Сирии - прим. "На Линии") могут повлечь ряд побочных эффектов. Но сохранение статус кво лишь ухудшает ситуацию".

Исходя из перечисленного — мы полагаем, что перед нами своего рода воинственный блеф, рассчитанный специально на то, чтобы усилить давление на Дамаск, Москву и заодно Тегеран.

Если мы обратимся к американской классике в лице Марка Твена, то сможем найти там совершенно аналогичное заявление:

"И, подпрыгнув, снова щелкнул каблуками и завопил: «У-ух! Я настоящий старый убийца, с железной челюстью, стальной хваткой и медным брюхом, я трупных дел мастер из дебрей Арканзаса! Смотрите на меня! Я тот, кого прозвали «Черной Смертью» и «Злой Погибелью!» Отец мой ураган, мать — землетрясение, я сводный брат холеры и родственник черной оспы с материнской стороны. Смотрите на меня! Я проглатываю на завтрак девятнадцать аллигаторов и бочку виски, когда я в добром здоровье, или бушель гремучих змей и мертвеца, когда мне нездоровится. Я раскалываю несокрушимые скалы одним взглядом и могу перереветь гром! У-ух! Отойди все назад! Дайте моей мощи простор! Кровь — мой излюбленный напиток, и стоны умирающих — музыка для моего слуха! Обратите иа меня ваши взоры, джентльмены, и замрите, затаив дыхание, — вот я сейчас выйду из себя!»"

Марк Твен, "Жизнь на Миссисипи".