Встреча с бывшей хорошей знакомой, когда–то библиографом большой библиотеки. Мы с ней любили разговаривать, и она пару раз была у меня на передачах. После, когда всё это началось, отношения были выяснены сразу, раз и навсегда: «Да, я жидобандеровка и сейчас тороплюсь к Дюку, петь гимн». Было это три года назад.
И вот мы столкнулись нечаянно на выставке. Я её узнала и поздоровалась, мне кажется, она не очень хотела здороваться, но была вынуждена. Да я и не сразу вспомнила, откуда её знаю. А как мило мы разговаривали в передачах о книгах и культуре! Как интеллигентно! И ничего не предвещало. Ничего. Это теперь я думаю о них всех, с кем развела меня жизнь… Даже о той молоденькой директорше частной школы, которая на ФБ принялась меня воспитывать в личке: «В стране, в которой живут, не гадят».
А для меня низкий штиль («гадят»), как красная тряпка для быка. Что значит «гадить»? Я отдала этой стране всю свою жизнь. Ну и так далее… Могу себе представить уроки истории и русской (зарубежной) литературы в этой школе. Интересно, в состоянии ли будут перейти все учителя на державну мову преподавания? Математики, физики, химии, физкультуры… И что с ними делать, если не перейдут? Гнать к чёртовой матери?
Потом я стала думать глубже, и до меня дошло, что практически все эти люди давно сидели на грантах. Все. И сын этой библиографши, и великий психолог, которого вы все знаете, и мой когда–то очень любимый друг — католический священник. И ещё человек, с которым когда–то дружили, и ещё. Ведь Одесса — маленькая деревня, и все–все–все мы друг друга хоть раз в жизни видели, или выпивали в одной компании, или ещё что–нибудь… А тут я вхожу к подружке на день рождения и на ухо спрашиваю: «Ук..пы есть?» На всякий случай, чтоб знать, как себя вести… Чтоб не сказать лишнее и не испортить праздник…
И директорша маленького одесского музея, с которой мы часами ругались по телефону, когда всё началось. «Неужели так сложно Вам выучить украинский язык?» — это был главный её вопрос, в ответ на который я пыталась объяснить, что, конечно, не трудно. Но зачем я буду коверкать красивый и певучий язык своим плохим произношением — это Вам он нужен для карьерного роста, а ведь дома вы всё равно говорите на родном, верно? И ведь вопрос языка — это только начало. Потом встанут другие вопросы, уже встают: чистота крови, форма черепа и т.д. Тут только поддайся — и тебе конец. И уже историю переписывают, в которой тебе нет места.
Потому что им нужен был — враг на границе с Россией… Это сейчас мы понимаем, как долго терпела Западная Украина, чтоб взять реванш. Хотя и на Западной Украине все люди разные, есть у меня и там друзья — абсолютно адекватные люди. И я с удовольствием слушаю на ФБ онлайн украинские народные песни под бандуру, исполняемые другом из Дрогобыча. И он прекрасно понимает, что никакие мы с ним не сепаратисты и не собирались разделяться, и что мы с ним Украину любим посильнее тех — потому что хотим ей и всем людям добрым добра. И что можно было жить вместе (как встарь) и не делить на украиномовных и остальных, которым тут не место…
… Больше всего на свете мне бы хотелось сейчас поговорить со своими двумя бабушками (я часто привожу их в пример), которые научили меня любить и петь украинские песни. Как бы они посмотрели на всё, что происходит с нами? Я знаю, что они бы сказали очень много нехороших слов в адрес нынешних правителей. Одна из них, пережившая оккупацию в Долгинцево, сказала бы: «Тю! Ты дывы! Ведут себя как фрицы!».
Точно. Мы для них никто — им территория нужна, а нас должно стать как можно меньше.И не спасется ни бывшая библиографша при этом, ни директорша музея, ни директор школы — мы все лишние рты…Потому что ни музеи, ни школы, ни больницы и пр. скоро больше не потребуются. Так что зря надеетесь на спасение такой ценой — предать человеческое в себе, выслужиться перед бесчеловечной властью.