В современном языке понятие суверенитета трактуется как «независимость государства во внешних и верховенство во внутренних делах».
Например, по итогам Второй мировой войны де-факто такого права в отношении событий второй четверти ХХ века лишена Германия, поэтому сегодня Польша требует от нее репарации за понесенный семь десятилетий назад ущерб.
Борьба за историю сегодня – это такая же острая, бескомпромиссная и важная часть борьбы за суверенитет, как и любая борьба за независимость, свободу народа осуществлять свою волю на его территории.
Правда, борьба эта ведется не силовыми методами, а с помощью идей. И в этой области мы, к сожалению, еще не столь сильны, как в области военной. Но если мы эту борьбу проиграем, то последствия будут не менее тяжелые, чем от военного поражения, поскольку нам придется платить контрибуции и репарации всем тем, кто уже сейчас считает убытки, причиненные вхождением в состав некогда единого Советского Союза.
Политики Литвы неоднократно предъявляли претензии России на суммы от 20 до 278 млрд долларов, Латвии – от 60 до 100 млрд долларов, Эстонии – от 4 до 17,5 млрд долларов.
17 ноября 2011 года начальник Генерального штаба Н. Макаров на заседании Общественной палаты РФ заявил о том, что территориальные претензии («притязания») к России имеются со стороны Норвегии, Финляндии, Эстонии, Германии, Литвы, Японии. Все они обосновываются прежде всего исторически.
Не забудем, что развал СССР начался с атаки на советскую историю, и когда она была превращена из истории борьбы за «светлое будущее» в историю «империи зла», она легко распалась на полтора десятка государств.
Решению именно этой задачи посвящена диссертация В. Р. Мединского «Проблемы объективности в освещении российской истории второй половины XV–XVII вв.».
В ней автор с позиций национальных интересов России, по существу, разрабатывает методику борьбы с вольной или невольной фальсификацией исторических событий, которые описывают иностранцы в своих документальных свидетельствах.
Люди, не знакомые с особенностями исторического исследования, скажут, что надо опираться на факты, что факт неизменен, что именно он должен быть положен в основание любой истории, которая непременно должна быть объективной.
Это довольно распространенное заблуждение.
Дело в том, что исторического факта как такового не существует, каждый факт создается на основе документального или материального источника и теории, которая его объясняет и интерпретирует. Поэтому при смене теории все основополагающие факты предыдущей истории пересоздаются.
Например, Великая Октябрьская революция как исторический факт в коммунистической, либеральной, монархической исторических концепциях будет представлять собой совершенно разные явления, несхожие даже в мелочах.
Определяющую роль в создании факта играет та теория, с позиций которой подходят к его формированию.
Например, в свете либеральной теории у России не может быть положительной истории, за исключением короткого периода в 1917 году и 1990-х годов. Вся остальная – беспросветная тьма, угнетение, деспотия и тирания (почитайте, к примеру, сочинения Р. Пайпса).
И это не есть идеологизация фактов. Дело в том, что восприятие события очевидцем зависит от его мировоззрения. Поэтому и иностранцы, которые приезжали в непонятную им «варварскую Россию», видели в основном грязь, невежество, воровство и деспотию. Правильно ли они увидели тогдашнюю российскую действительность?
Это именно тот вопрос, на который отвечает в своей диссертации историк Мединский, и отвечает, повторюсь, с позиций национальных интересов нашей страны. Чаще всего негативные высказывания иностранцев в этом случае оказываются фальсификацией, опровергаемой русскими источниками.
Это наша правда. Отстаивая ее, мы защищаем свой исторический суверенитет,решая актуальную проблему государственной важности.
И тем не менее, уже второй год в ВАКе рассматривается заявление «группы товарищей», требующих лишить В. Мединского ученой степени как не соответствующей требованиям, предъявляемым к докторским диссертациям.
Достоин В. Мединский носить высокую степень доктора исторических наук или нет?
Ответить на этот вопрос достаточно просто. Есть формальные требования к докторской диссертации, утвержденные Постановлением правительства РФ № 842 от 24 сентября 2013 г., и в них сказано:
«Диссертация на соискание ученой степени доктора наук должна быть научно-квалификационной работой, в которой на основании выполненных автором исследований разработаны теоретические положения, совокупность которых можно квалифицировать как научное достижение, либо решена научная проблема, имеющая важное политическое, социально-экономическое, культурное или хозяйственное значение, либо изложены новые научно обоснованные технические, технологические или иные решения, внедрение которых вносит значительный вклад в развитие страны».
Основываясь на этих требованиях, можно утверждать, что В. Мединский разработал теоретические положения и решил важнейшую научную проблему создания положительной истории России на основе идеи соответствия ее национальным интересам, которая, несомненно, имеет важное политическое, социально-экономическое, культурное значение.
При этом обоснованно внедрил технические, технологические и иные решения, осуществляя которые на посту министра культуры, внес значительный вклад в развитие страны и отстаивания нашим государством его исторического суверенитета.
Таким образом, он выполнил одно из требований ВАК – о практической реализации положений своей диссертации, что вообще-то большая редкость для исторических диссертаций.
Вряд ли есть хоть одна иная историческая работа последнего времени, которая бы более соответствовала требованиям, изложенным в Постановлении.
Историк Чернецов А. В., член экспертного совета ВАК по истории с солидным стажем работы в нем, пишет о подходах экспертного совета так:
«От докторской диссертации официально требуется, чтобы она решала крупную научную проблему и создавала новое направление в исследовательской деятельности. Не секрет, что среди успешно защищенных докторских диссертаций не более 10% соответствуют этим требованиям.
В результате основным критерием добротности докторской диссертации реально оказывается объем вновь вводимого в науку (или по-новому осмысляемого) материала, а для исторических работ также – широта географического и хронологического охвата.
Среднестатистический российский доктор наук, каков он есть на сегодняшний день, – не генератор идей и не лидер научного направления, а ординарный научный работник, проявивший достаточные трудолюбие и эрудицию».
На основании вышеизложенного можно сделать вывод о полном соответствии диссертации В. Р. Мединского главным требованиям Постановления № 842.
Убежден, в науке главным достижением была, остается и будет оставаться новизна, оригинальность, практическая применимость и действенность идей. Без этого любая форма, любое, самое изощренное использование источниковедческих и историографических методов бессмысленно.Впервые в современной истории России историк пришел во власть с идеями, которые он обосновал в своей диссертации, впервые их осуществил и добился реального изменения культурной и исторической политики государства, на основании чего государство окрепло, т. е. решил крупнейшую политическую и культурную проблему.
И вот такого человека хотят лишить степени за то, что он использовал в диссертации перевод академика Ю. В. Готье, а не перевод д.и.н. В. В. Пенского или проф. С. М. Середонина.
Такой подход не вытекает ни из духа, ни из буквы требований правительства к диссертационному исследованию. Он отражает сложившуюся практику формализма, когда обычай соблюдения формы важнее содержания, когда размер шрифта важнее размера идей, а количество сносок на архив определяет добросовестность исследователя.
Уверен, что экспертный совет ВАК подойдет к очередному и, надеюсь, последнему рассмотрению заявления о лишении В. Мединского ученой степени доктора исторических наук, строго и неукоснительно руководствуясь положениями Постановления правительства РФ от 24 сентября 2013 г. № 842, и утвердит решение диссертационного совета Белгородского государственного университета, рассматривавшего дело по существу, т. е. оставит Заявление Козлякова В. Н., Ерусалимского К. Ю. и Бабицкого И. Ф. без последствий.