Фактически это означает выработку общей внешней политики антироссийской направленности и в зоне своих бывших колоний, включая, в первую очередь, Большой Ближний Восток. По мнению Тьерри Мейсана, союз с Францией замыкает реорганизацию Лондоном своих вооруженных сил, начатую после пересмотра Дональдом Трампом внешней политики США. Трамп, в частности, отказался от главного британского козыря – манипуляций исламистским терроризмом и пошел на сотрудничество с Россией в Сирии.
Все это заставило Великобританию провести ряд защитных мер. В частности, сначала Лондон подписал с Данией, Нидерландами, Норвегией и прибалтийскими странами двусторонние рамочные соглашения о возможных совместных действиях против «российской агрессии» в Европе. А затем инициировал ряд шагов на Ближнем Востоке: реорганизовал джихадистские сети, созданные в Турции и Катаре, и пошел на военное сближение с Турцией, Сомали, Суданом и Чадом. Наконец, 18 января, опираясь на Ланкастерхаузский договор, восстановил «сердечное согласие» с Францией.
23 января последовало решение о создании совместного военного подразделения против «русской лжи», а 24 января Макрон подтвердил эту инициативу для Европейского Союза. Показательно, что франко-британский подход к России в корне отличается от американского.
В Европе Россию изображают как реваншистскую державу, стремящуюся развязать «мировую войну» против технологически развитого Запада, - об этом заявил 22 января британский начальник штаба генерал сэр Николас Картер. Однако в Стратегии национальной безопасности США, наоборот, негласно признается военно-техническое отставание американского ВПК от российского, а Россия изображается не как угроза, а достойный соперник.
Все это обусловило выход Великобритании из «особых отношений» с Соединенными Штатами и начало их негласного противостояния в Сирии. В этой ситуации Лондону ничего не остается, как укреплять свои рубежи в Европе и на Ближнем Востоке с новым союзником – Францией. Очевидно, расчет делается на то, что их совместный бюджет на оборону на 30% превышает бюджет России, и они оба обладают ядерным оружием. Естественно, что в этом тандеме Лондон будет вести традиционную «игру теней», действуя по принципу «лидерства сзади», а быть глашатаем антироссийских выпадов доверено Франции.
Накануне Макрон уже отметился громким высказыванием о готовности нанести удар по Сирии в случае химической атаки правительственных войск, однако был вынужден повторить вслед за главой Пентагона Джеймсом Мэттисом, что не имеет доказательств его применения. Очевидно, действия Франции на сирийском направлении будут ограничены позицией Белого дома и, разумеется, российским присутствием. Тем не менее, на дипломатическом фронте и в информационной войне России ещё предстоит столкнуться с франко-британским союзом.