Вернее, не состоявшегося.
Поскольку репутация и самооценка НАТО и Евросоюза сейчас не в лучшем виде, обе структуры нуждаются в подтверждении своей востребованности. И обе (плюс, собственно, США) самым активным образом участвовали в агиткампании. Самые высшие чиновники прибывали в республику, агитировали за ее переименование и объясняли, что второго шанса не будет. В македонский референдум были брошены значительные ресурсы, как материальные, так и интеллектуальные. Виднейшие политологические институты вроде Atlantic Council работали над кампанией "за".
Официальный специалист США по взаимодействию с Россией Курт Волкер накануне референдума призвал: "Не позвольте России добиться своего в Македонии". И заявил, что Москва "отчаянно желает", чтобы македонцы "снова погрузились в болото балканских этнических распрей", а это, по его мнению, обязательно должно произойти в случае провала референдума. Примерно о том же заявил накануне Майкл Карпентер, бывший советник министра обороны и вице-президента США. Он сказал, что в случае победы противников переименования Македонии "Россия будет рассматривать это как большую победу", а в регионе начнутся беспорядки.
Но итоговая явка не дотянула и до 37%. Хотя те, кто пришел на участки, в подавляющем большинстве (91,5%), проголосовали за переименование.
Казалось бы, условия референдума не выполнены. Но, оправившись от первого шока, политики и эксперты вдруг начали кричать о необходимости "уважать волю народа".
Высокопоставленные македонские чиновники начали заявлять, что избирательный порог вообще не влияет на легитимность референдума. Министр обороны Радмила Шекеринска фактически прямо призвала игнорировать волю "проголосовавших ногами", заявив: "Нынешний результат означает четкое определение за европейскую Македонию. <…> Решают голоса тех, кто проголосовал".
"В ходе мирного и демократического голосования подавляющее большинство тех, кто осуществил свое право голоса, сказали "да"
Преспанскому соглашению по вопросу о наименовании и европейскому пути", — заявили еврочиновники. По их мнению, итог референдума продемонстрировал "широкую поддержку" идею вступления Македонии в ЕС и НАТО, а не наоборот. А генсек НАТО Йенс Столтенберг даже приветствовал итог голосования и призвал политиков "использовать эту историческую возможность". Бывший премьер-министр Швеции Карл Бильдт признал, что низкая явка на референдуме его расстроила. "Дорога вперед более осложнилась, но важно продолжать давление".
Здесь в памяти всплывает множество примеров совершенно обратного подхода. Скажем, в 2016 году голландские граждане на референдуме отвергли идею соглашения Украина — ЕС, причем референдум состоялся (барьер явки в 30% был преодолен, а более 60% участников проголосовали "против"). Но политологи начали рассказывать о том, что против соглашения проголосовали меньше трети населения и, оказывается, надо уважать и выбор тех, кто не явился на участки. В итоге результат референдума был проигнорирован.
Но особо показательна реакция на гораздо более схожий референдум, состоявшийся в 2016 году в Венгрии по вопросу мигрантских квот, устанавливаемых Евросоюзом. Там, как и в Македонии, барьер для признания референдума легитимным составлял 50%. Сторонники ЕС строили кампанию на срыве явки. В итоге она несколько не дотянула до необходимого уровня, составив 44% (то есть была больше, чем сейчас в Македонии). И процент проголосовавших против европейских квот на мигрантов составил 98,4% (то есть еще больше, чем сейчас проголосовало в Македонии за переименование страны).
Если кто-то думает, что представители Запада тогда потребовали "уважать выбор венгерского народа", он ошибается.
Как видите, никто не требовал от парламента Венгрии поддержать большинство активных избирателей и проголосовать против квот, якобы следуя итогам референдума. И 98% от 44% проголосовавших венгров — это ведь ничто на фоне 91% от 36,9% проголосовавших македонцев. Потому что тот референдум был "плохим", "неправильным", а нынешнее голосование на Балканах — "хорошее", даром что нелегитимное.
…Что мы забыли? А, да. Россию еще несколько раз обвинили во вмешательстве, а The Guardian по итогам референдума написала: "Результат македонского референдума — очередная победа России. Западные лидеры предложили более тесную интеграцию, но были обыграны Москвой".