Британский референдум 23 июня показал силу неприятия наднациональной конструкции ЕС, так сказать, рядовыми европейцами. Саммит ЕС в Братиславе обозначил следующую веху на этом пути: неприятие начинает захватывать отдельные правящие группы европейского политического класса. Кризис гораздо острее, чем можно было предположить ещё минувшим летом.
Возникает впечатление, что Евросоюз потерял ключ от собственного будущего, и никто – ни в Брюсселе, ни в Берлине, ни в какой-либо другой столице – не знает, как этот ключ найти и может ли он вообще быть найден.
О кризисе, парализующем структуры ЕС, говорит уже затянувшаяся неопределённость с процедурой выхода из Союза Великобритании. Европейский парламент 28 июня принял резолюцию, призывающую Лондон немедленно активировать 50-ю статью Лиссабонского договора о Европейском союзе, в которой закреплено право государства-члена ЕС на добровольный выход из состава Союза. На практике это означает, что Европейский совет должен получить от Лондона официальное уведомление о том, что Британия выходит из ЕС. До сих пор, однако, такое уведомление в Брюссель не поступило, и никто не может сказать почему.
Вместо «восстановления общественного доверия к Европейскому союзу» и определения «дорожной карты» выхода из «экзистенциального кризиса» (именно это обещали Дональд Туск и Жан-Клод Юнкер) саммит в словацкой столице явил картину разброда, лишь слегка завуалированную деланно оптимистической совместной конференцией Ангелы Меркель и Франсуа Олланда по итогам встречи европейских верхов.
Вместо появления на свет общего документа, под которым стояли бы подписи 27 глав государств и правительств, собравшихся в Братиславе, перед журналистами по окончании саммита предстала франко-германская пара. Если это не свидетельство провала попыток реанимировать полумёртвую «единую Европу», то что это?
Картину разброда довершил премьер-министр Италии Маттео Ренци, отказавшийся принять участие в итоговой пресс-конференции вместе с Меркель и Олландом. «Германия не соблюдает правила, - процитировала итальянского премьера La Repubblica. – Я не могу участвовать в пресс-конференции с Меркель и Олландом. Я не согласен с их позицией по вопросу об иммиграции и по экономическим проблемам».
Упоминание раздражённого Ренци об «экономических проблемах» прозвучало не случайно. Ровно за наделю до саммита в Братиславе, 9 сентября, по инициативе греческого премьера Алексиса Ципраса была предпринята попытка консолидировать позиции «южного блока» внутри ЕС в противовес «Северу», и прежде всего Германии. Собравшиеся в Афинах представители семи стран Юга Европы (Греция, Испания, Италия, Кипр, Мальта, Португалия и Франция) приняли Афинскую декларацию, в которой призвали положить конец «догматическому режиму экономии» и поставили под вопрос так называемый «Пакт стабильности и роста» (1997), долгое время служивший основой финансовой политики Брюсселя и фиксирующий жёсткие ограничения для стран-членов ЕС по дефициту бюджета и государственному долгу.
(Заметим в скобках: подпись под Афинской декларацией представителя Франции в свою очередь обнаружила хрупкость франко-германского альянса; не случайно в Берлине Афинская декларация вызвала нескрываемое неудовольствие).
Проблема Евросоюза – это проблема выживания. Чтобы выжить, Союз нуждается в серьёзной реформе. Данный тезис стал в европейских политических кругах общим местом. Однако в вопросе о характере и направленности этих реформ согласия у членов «европейской семьи» нет и в помине.
«Мы в кризисной ситуации», - меланхолично констатировала Меркель ещё перед началом саммита. Однако ничего более содержательного по этому поводу федеральный канцлер сказать не смогла. Нечего ей было добавить и на совместной пресс-конференции с Олландом. Надо ли удивляться, что подобный дискурс вкупе с политикой «открытых дверей» по отношению к мигрантам быстро увеличивает количество критиков федерального канцлера в самой Германии?
Венгерский премьер Виктор Орбан, снискавший устойчивую репутацию возмутителя спокойствия, накануне встречи в Братиславе сообщил, что «Вишеградская четвёрка» (Польша, Венгрия, Чехия, Словакия) представит на саммите отдельный разработанный ею документ, который станет «важным моментом в жизни этих четырёх стран».
Обсуждение документа «четвёрки» проходило в Братиславе при закрытых дверях, содержание его широкой публике пока неизвестно, а о том, чем эта дискуссия обернулась, можно косвенно судить по лаконичному комментарию Виктора Орбана, сделанному после саммита.
Комментарий очень выразительный. Если Германия не установит твёрдый потолок количества мигрантов, которых она хочет к себе впустить, заявил глава венгерского правительства, то продолжится действие «эффекта всасывания» (suction effect), и Европа будет втягивать в себя всё новые массы мигрантов. «И тогда что-то произойдёт», - мрачно предсказал Орбан.
Впрочем, не надо думать, как это делает иной евроскептик, что на фоне обострившихся разногласий от «объединённой Европы» в практическом смысле уже ничего не остаётся. Остаётся и многое. Остаются, в частности, новейшие франко-германские договорённости, касающиеся военной интеграции Евросоюза.
За четыре дня до встречи в столице Словакии министры обороны Франции и Германии Жан-Ив Лё Дриан и Урсула фон дер Ляйен направили на имя Высокого представителя ЕС по внешней политике и политике безопасности Федерики Могерини краткий документ, ставший совместной разработкой Берлина и Парижа. Германо-французский план военной интеграции ЕС как бы меняет повестку дня - он некоторым образом уводит Евросоюз от животрепещущих проблем миграции и экономики.
План, насколько можно судить по утечкам в СМИ, содержит три основных пункта: 1) создание постоянно действующего европейского генерального штаба. 2) создание европейского оборонного фонда по продвижению исследований и инноваций. 3) ускорение и совершенствование подготовки воинских контингентов (battle groups) численностью по 1500 человек, которые «на ротационной основе могли бы дислоцироваться на территориях государств-членов ЕС и быть мобилизованы в срок до 15 дней».
Перед тем как госпожа Могерини получила этот документ, Урсула фон дер Ляйен посетила Вильнюс, где заявила о необходимости создания «европейского оборонного союза, своего рода оборонного Шенгена», поскольку-де «Североатлантическому альянсу [читай: Вашингтону. – Г.В.] требуется мощная опора в Европе». 26-27 сентября, а затем 15 ноября министры обороны стран-членов ЕС предполагают провести две встречи, чтобы конкретизировать германо-французский план «оборонного Шенгена».
Это с одной стороны. А с другой стороны, Виктор Орбан, заклеймивший иммиграционную политику Брюсселя и Берлина как «саморазрушительную и наивную», объявил вчера, что 24 сентября в Вене (Австрия в том, что касается проблемы мигрантов, тоже оппонирует Берлину) соберётся совещание представителей стран-членов ЕС, расположенных на «балканском маршруте» и отвергающих политику саморазрушения Европы в результате действия «эффекта всасывания».
Вопрос о том, доживёт ли Евросоюз до своего 60-летия, который собираются отмечать в следующем году, актуальности не теряет.