И в этом смысле Донцов - эпохальная фигура истории Украины. Ведь главные работы Донцова "Сучасне політичне положення нації і наші завдання" (1913), "Підстави нашої політики" (1922), "Націоналізм" (1926), "Дух нашої давнини" (1944), "Поетка вогненних меж: Олена Теліга" (1952), "Туга за героїчним" (1953), "Київ, рік 1918" (1954), "Дві літератури нашої доби" (1959), "Хрестом і мечем"(1967) об эпохе и поколении Донцова в межвоенный период XX века.
Особенности межвоенной эпохи для поколения Донцовых в том, что они будто бы должны были формировать и, конечно, сформировали не только свое отношение к УССР, СССР, но и тотальную враждебность взглядов, представлений и стереотипов ко всему советско-российскому этнокультурному комплексу. По мнению Донцова, «каждый, кто продолжал борьбу, воображали себя реализовавшими свое легитимное право на собственное самостоятельное государство».
Вместе с тем пропаганда донцовщины, как принято в нынешней Украине, сопровождается усилиями, направленными на опровержение его принадлежности к фашизму, на разъяснение того, что украинский национализм будто бы совершенно не тождественен немецкому национал-социализму.
Еще как тождественен – просто до самомнительности!
Каждому - собственное самостоятельное национальное?!
Донцов получил свое глянцевидное образование в Царскосельском лицее, Санкт-Петербургском, Венском и Львовском университетах. «Смолоду Донцов принимал участие в нелегальных революционных организациях и даже был заключен в Лукьяновскую тюрьму в Киеве (1907)», - пишет «Зеркало недели».
Трудно сказать, почему мелитопольский выкрест, которые в то время составляли значительную часть населения этого города Таврической губернии, стал главным идеологом украинского антисемитизма. Также трудно сказать, почему средний ребёнок из пяти, родившихся в зажиточной семье русскоязычных Шелкопёровых, стал символом русофобства, да еще под псевдонимом Донцов.
Согласно Донцову, его идеологическое противостояние с Российской империей, а затем и с СССР было эмоционально-мировоззренческим (ментально-психическим), то есть не связанным ни с какими политическими программами или культурно-временными периодами. Тотально запрограммированный психотип "украинцы для Украины" требовал только регулярной этнокультурной прополки и культивирования. И один раз заданная программа будет работать исправно, не забиваясь разными там сорняками или биологическими мусором. Время от времени, конечно, «проводнику» будет требоваться ее коррекция, ничего не поделаешь. Мол, только хозяин знает, что с кобылой делать.
Наибольшей угрозой для такой вот биологизированной Украины был Советский Союз, отстроенный большевиками на фундаменте русской политической культуры и ее тысячелетних приоритетах.
Поэтому Донцов всегда подчеркивал: украинцы и поляки непременно найдут общий язык, поскольку принадлежат к европейскому ареалу культурно-цивилизационного противостояния с Россией.
В 1914 году он создал в Вене СВУ («Союз визволення України») - разведывательно-диверсионную структуру австро-венгерского и германского командования, которая действовала в их интересах всю Первую мировую войну. Работал резидентом в Польше, Румынии и Франции, затем эмигрировал в США и Канаду.
Пропаганда неизбежности Второй мировой войны сопровождалась у Донцова надлежащей по стилю авторитарной мобилизационной риторикой.
Украинцы, дескать, чтобы не исчезнуть навсегда из истории, должны вооружаться ускоренными темпами. Европейские народы, создавшие моду на авторитаризм, опираются на возможности своих государств, а донцовщина предлагает украинцам выживать с помощью «общенациональной мобилизации». Но поскольку у украинцев никакой нации еще нет, то роль «великого поводыря» призван был играть Донцов.
Вот поэтому все лидеры ОУН, начиная с Евгения Коновальца, а также все деятели УПА признавали решающее влияние Шелкопёрова-Донцова на формирование их мировоззрения как «проводников нации».
Либеральное издание «Зеркало недели» пишет: «Сейчас, после победы революции достоинства, проблема национального лидерства, в частности наличия должных профессиональных качеств и персональной ответственности за государственные дела, снова проявляется в полную силу. И ее следует решать, находя новые средства и возможности».
Назовет ли кто теперь на Украине хоть одно различие между либерализмом, фашизмом и донцовщиной?
Будущее независимого Украинского государства - полная мистерия
«Борьба с Россией, - писал Донцов, - является нашим коллективным идеалом», поэтому «в наших интересах сильная Румыния, Венгрия и Польша. Да! Польша».
Донцов призывал их верить в себя и «милитарный дух» украинцев.
Влияние ОУН и коллег-"вістниківців" Елены Телиги, Евгения Маланюка, О.Ольжича (Олега Кандыбы), Леонида Мосёндза, Юрия Липы, Юрия Клена, Дарии Виконской, Романа Бжеского — также заслуга Донцова.
Донцовская эпоха начиналась с военных поражений УНР 1917-1921 годов, утверждения ее авторитарного и моноэтнического характера. Украина, как национальное государство, по представлениям приверженцев постулатов Донцова о реализации политических свобод, должна была выступать частью европейского многообразия.
«Украина только после «революции достоинства» демонстрирует органическую потребность в таких свободах. Однако для политической культуры российского социума свобода слова не является безоговорочной ценностью. Только в независимом государстве возможна реализация принципов социальной справедливости и других политических свобод, необходимых для пестования такого важного для Донцова европейского индивидуализма», - пишут современные последователи Шелкопёрова-Донцова.
Согласно Донцову, революционный характер украинского государства заключается в иррациональной вере в собственные силы безгосударственного народа, в насильственной украинизации национальных меньшинств, чтобы, наконец, вести речь об украинской политической нации не в абстрактно-теоретическом, а реальном измерении. Сегодня последователи Донцова считают: «В частности, украинское добровольческое движение дало яркие типажи представителей различных этнических групп, с оружием в руках отстаивающих украинскую независимость как свою собственную».
Вопрос украинского языка сегодня на Украине означает не только принадлежность к украинской политической нации, но и даёт, дескать, возможность для представителей национальных меньшинств перестать быть агентами «имперской метрополии» и «инспирированного Россией языкового противостояния». «Насильственная псевдозащита русского языка несет только смерть, бедность и ликвидацию всех инструментов демократии. А украинский язык символизирует торжество личного достоинства, широкие возможности для развития, диалога и сотрудничества», - без зазрения совести врут вдохновители одесской Хатыни и аттентаты [бандеровских убийств] Бузины-Калашникова-Пеклушенко.
Собственно, все жертвы Донбасса теперь на совести украинских последователей бывшего российского социал-демократа и природного мелитопольского "москаля" и лицедея «Мітьки Щелкопйорова», как называл его друг и историк Липинский.