К сожалению, пока я вижу только то, что мы становимся зеркальным их отражением. Грубо? Провокационно? Да и пусть: покритикуйте, докажите обратное! Я люблю свою землю и своих людей, я люблю то, что отличает русского человека от всех остальных, и поэтому не хочу, чтобы мы утратили свое начало. Но наше противостояние превратилось в процесс ради процесса, и мы невольно пародируем нашего противника, забыв о том, что не их падение нас должно волновать, а наш взлет. Чем больше мы уподобляемся им - тем меньше остается того, за что имеет смысл бороться.

 

 ***

 

Только что переписка с другом натолкнула на мысль о сакральной роли Донбасса. Мы немало говорили о том, что Донбасс - это форпост русского мира, что у него особая миссия, что он послан для того, чтобы что-то имело шанс обновиться. Мы много применяли патетической риторики, которая в отрыве от практической стороны действительности многими воспринималась как простительная странность: тяжело им там? - ну, пусть потешат себя дополнительными мотивациями....

На самом деле все глубже и основательней. Дело не в том, что мы хотим особых почестей и славословий, а в том, что с иррациональной точки зрения Донбасс, как часть целого, стал своего рода чистилищем русского духа. Застой и связанные с ним деструктивные процессы в сознании русского человека привели к тому, что в каком-то месте, неразрывно связанном с Россией, должно было возникнуть что-то, что может дать шанс русскому человеку укрепиться в обретении себя.

Я привел пример, что часто православный человек слышит от своих духовных наставников, что скорби и испытания посылаются для самосовершенствования. И если правильно на это смотреть, если не отбрасывать такой подход от себя, озлобившись на весь мир, если впустить в себя эту истину - просветление неминуемо приходит. Главное - не баррикадироваться. Если не использовать такую возможность - значит следующее испытание будет более вразумляющим.... Сейчас политическая Россия пытается отказаться признавать ту правду, что Донбасс и ситуация в нем неразрывно связаны с русским бытием, и стремится выделить нашу ситуацию, как отдельную, лишь косвенно касающуюся России проблему. Это глубокая ошибка.

 ***

Сильные пощады не просят. Сильные не просят мира, как пощады - они его предлагают как благодеяние. Нужно стремиться быть сильными, и тогда не придется сетовать на неисполняемый "минск" и нарушаемые перемирия. В нашей войне минский мир писан только тем, кто не выдает военный харч со складов и списывает задними числами наших погибших товарищей. Но они, как правило, находятся глубоко в тылу - им при любых раскладах "мирно".

Невозможно стать сильными, когда на подмостках нашей истории разворачиваются две взаимоисключающие драмы: предельный человеческий подвиг, и процесс скорообразования новой буржуазной элитки. Мы напоминаем Советскую Россию времен НЭПа с ее противопоставлением двух начал. Если мы хотим выжить и победить, мы должны наступить на горло нашим нэпманам, жирующим в тот момент, когда земля истекает кровью. В войне не может быть тех, кого она не касается.