Эти Новогодние дни остались в дневниках ленинградцев:
Боря Капранов (16 лет). «31 декабря 1941 г. Сейчас дров нет, в комнате мороз, кипятку согреть негде, хоть помирай. Неудивительно, что на улице падают люди от истощения. В Ленинграде в день помирают, говорят, от 6 до 9 тысяч человек.
Только и слышно, что скорей бы увезли из Ленинграда, хоть бы раз поесть вдоволь хлеба и картошки или чего-нибудь. Вырваться бы из Ленинграда и уж больше бы сюда не поехали».
Владимир Фокин — мастер завода. «1 /I – 1942 года. Новый год справили хорошо. Полина напекла по одной лепешке из картофельной кожуры, где она достала эту кожуру я не знаю.
Я принес две плитки столярного клею, из которого сварили студень, ну и по тарелке „бульона".
Вечером ходили в театр смотрели постановку „Машенька". Но смотреть было неприятно, в помещении холод такой же, как и на улице, все зрители сидят в инее».
Из книги А.Бурова «Блокада день за днем». «31 декабря 1941 г. Один из самых тяжелых дней очень тяжелого декабря. И все-таки наперекор всему в городе ощущается приближение праздника. Почти 50 тысяч ленинградских школьников собираются встретить его у новогодних елок. К празднику готовятся и детские сады.
Не смотря на нехватку горючего, автомобилисты привезли из лесу 1000 елок.
Положение с продовольствием крайне тяжелое, но город позаботился о праздничных угощениях для детей. Из глубокого тыла для детских садов Ленинграда в Кобону прибыли даже мандарины».
