Факелы в Киеве, шествие «наци»…
Где мы? И чей там стучал барабан?
Ах, помогите же нам разобраться,
Ангела Меркель и милый Олланд!
Кажется нам, по плечам их похлопав,
Нежно братаясь с любым подлецом,
Вы допустили рожденье в Европе
Новой державы с нацистским лицом.
Что, не узнали, как-будто вы слепы,
Взлёт характерный фашистской руки?
Что ж, понимаем, спецы из Госдепа
На нос свои вам надели очки.
Ну тогда факты, они не из пальца:
Киевский мэр – он спортсмен, не был пьян –
Славу воспеть повелел Коновальцу.
Это тот самый, палач киевлян.
Это ОУНа отец кровожадный
(Мельник с Бандерой в их общем досье).
С Гитлером лично встречался он дважды.
Гитлер ведь бяка? А, фрау, месье?
Или вот фильм о резне на Волыни
В Киеве ждали осенней порой.
Волосы дыбом и кровь в жилах стынет,
Что там творят! Но убийца – герой.
В этой державе нельзя его трогать.
Климкин из МИДа кричит: «Не пущать!»
Голоса совести, голоса Бога
Нынче в Украйне не смей ощущать.
Так согласитесь, месье вместе с фрау,
Коль киноправду встречают трясясь,
То, господа, мы считаем по праву,
Что у державы с бандитами связь.
Что с душегубами общие цели,
Общие ценности, слава, венцы.
Что ж ты, Европа? Чего побледнела?
В перьях коричневых ваши птенцы!
Нынче каратели тоже в почёте –
Пенсии, льготы и денег отжим.
Дети в подвалах – вот эти в пролёте.
Как же назвать нам подобный режим?
Факелоносцы на Лавру плевали,
С дымом петарды швыряли, слепцы.
Бесы скакали в аду, ликовали –
Души в тот вечер губили юнцы.
Знайте же, все, те, кто евроречами
Влили в сердца им нацистскую бредь, –
Будете вы, господа, с палачами
Вместе судимы и вместе гореть.
Нет, не рулить на Руси «радикалам»,
Встанет народ, позабыв боль и страх.
Землю очистит, прогонит шакалов,
Вытряхнет их, точно пыль, точно прах.