«Решение Минюста адекватно интересам гражданского общества и интересам политического процесса в России. Специфика работы агентства, изучающего и формирующего общественное мнение, в том, что потребителем его продукции является гражданское общество в целом, мы все», – написал он в «Фейсбуке».
«На самом деле "Левада-Центр" получил от иностранных источников за последние два года более 300 миллионов рублей. Источники эти – не очень понятные организации из США, Великобритании, ФРГ, Норвегии, Литвы и других государств, не отличающихся любовью к России», – отметил Косачёв.
Вместе с тем он выступил за то, чтобы в РФ социологических агентств стало больше, и чтобы «Левада-Центр» продолжил свою работу.
«Задача вполне решаемая – не падать в притворном обмороке и не впадать в реальную депрессию, а просто прочистить реестр спонсоров (заказчиков) и стать по-настоящему национальным социологическим агентством. То есть – российским», – заключил сенатор.
В самом Центре отнеслись к решению Минюста негативно, заявив, что «попробуют» обжаловать его в суде.
«Попробуем, но шансов мало, и реально это означает уничтожение нашей исследовательской организации», – сказал директор организации Лев Гудков, добавив, что «с таким ярлыком проводить социологические опросы будет невозможно».
По его словам, если решение оспорить не удастся, то Центр будет закрыт.
«Раньше мы существовали за счет выполнения коммерческих заказов, в том числе от иностранных концернов, проводя маркетинговые исследования и соответственно перераспределяя полученную прибыль уже на собственные исследования. И если это сейчас становится невозможно, то на что проводить опросы, помимо ярлыка "иностранного агента"?», – добавил Гудков.
Он также сообщил, что иностранное финансирование «составляло только часть бюджета, и не главную». Это был источник, «который позволял организации проводить собственные – инициативные – исследования, в том числе политические, электоральные, религиозные».
«Это давало нам некоторую свободу выбора и возможность проводить собственные, то, что называется, инициативные исследования, не заказные, а по собственному плану, по собственной инициативе. Фактически это продолжение таких многолетних исследований, которые мы ведем с 1989 года. Именно как раз долговременные социальные обследования, мониторинг никем не финансируется, мы его пытались вести за счет выполнения коммерческих заказов. Это становится невозможным.
«На самом деле "Левада-Центр" получил от иностранных источников за последние два года более 300 миллионов рублей. Источники эти – не очень понятные организации из США, Великобритании, ФРГ, Норвегии, Литвы и других государств, не отличающихся любовью к России», – отметил Косачёв.
Вместе с тем он выступил за то, чтобы в РФ социологических агентств стало больше, и чтобы «Левада-Центр» продолжил свою работу.
«Задача вполне решаемая – не падать в притворном обмороке и не впадать в реальную депрессию, а просто прочистить реестр спонсоров (заказчиков) и стать по-настоящему национальным социологическим агентством. То есть – российским», – заключил сенатор.
В самом Центре отнеслись к решению Минюста негативно, заявив, что «попробуют» обжаловать его в суде.
«Попробуем, но шансов мало, и реально это означает уничтожение нашей исследовательской организации», – сказал директор организации Лев Гудков, добавив, что «с таким ярлыком проводить социологические опросы будет невозможно».
По его словам, если решение оспорить не удастся, то Центр будет закрыт.
«Раньше мы существовали за счет выполнения коммерческих заказов, в том числе от иностранных концернов, проводя маркетинговые исследования и соответственно перераспределяя полученную прибыль уже на собственные исследования. И если это сейчас становится невозможно, то на что проводить опросы, помимо ярлыка "иностранного агента"?», – добавил Гудков.
Он также сообщил, что иностранное финансирование «составляло только часть бюджета, и не главную». Это был источник, «который позволял организации проводить собственные – инициативные – исследования, в том числе политические, электоральные, религиозные».
«Это давало нам некоторую свободу выбора и возможность проводить собственные, то, что называется, инициативные исследования, не заказные, а по собственному плану, по собственной инициативе. Фактически это продолжение таких многолетних исследований, которые мы ведем с 1989 года. Именно как раз долговременные социальные обследования, мониторинг никем не финансируется, мы его пытались вести за счет выполнения коммерческих заказов. Это становится невозможным.
В этом смысле последняя независимая исследовательская организация в области социологии уходит, исчезает», – заключил Гудков.