Что может быть роднее, чем мамины руки? Когда тебе грустно они согревают тебя объятиями. Что может быть ласковее, чем мамины глаза? Они озаряют мир вокруг тебя. Нет мгновения более счастливого, чем то, когда твоя мама улыбается. И даже когда она сердится - более близкого человека не существует.
Матери дают нам жизнь. Они растят и лелеют нас с первой минуты нашего существования. И никто не понимает нас лучше, чем мама. Она всегда рядом, всегда поможет. Она готовит лучшие блюда и дает мудрые советы. Она гордится нашими достижениями и волнуется, когда нас нет дома. Она любит нас больше всех на свете.
Мама учит нас главным человеческим качествам - доброте, честности, порядочности и человечности. Она открывает для нас жизненный путь, помогает нам заблудиться на нем. Поэтому нужно сделать все для того, чтобы она всегда могла нами гордиться и меньше огорчалась из-за наших ошибок.
1.. Если вы кормите грудью, то можно спокойно съесть двойную порцию сладкого и сказать, что это для ребенка.
2. Вы, наконец, поймете, что очень многое можно делать одной рукой.
3. Вы никогда не чувствовали себя ТАК хорошо после полной ночи сна.
4. Можно петь и танцевать: вас никто не будет критиковать (ну, по крайней мере, пока малышу не исполнится три года).
5. Есть кто-то, на кого можно сбросить вину за беспорядок в квартире.
6. У вас огромное количество картин, которыми можно украсить холодильник и стены.
7. Вы гораздо быстрее одеваетесь и принимаете душ.
8. Можно снова играть в куклы или в игрушечную железную дорогу.
9. А еще пересмотреть все любимые мультфильмы.
10. В ваш дом опять приходит Дед Мороз.
11. Вы в очередной раз задумываетесь над вопросами: «Где заканчивается небо?» и «Откуда появился первый человек?».
12. Вы будете смотреть на то, как солнце светит сквозь листву, вместе с ребенком, а его удивление заставит вас посмотреть на мир новыми глазами.
13. Услышать первый лепет вашего малыша.
14. Вместе кормить уточек в пруду.
15. Ощущение маленькой пушистой головы под вашим подбородком будет таким теплым.
16. Разделять радость, с которой ребенок бежит к вам навстречу.
17. Получать огромное количество детских объятий.
18. Видеть самую важную улыбку… улыбку вашего ребенка.
19. Вы чувствуете, что в вас гораздо больше любви, чем вы могли бы себе представить.
20. Вы начинаете понимать, насколько сильно любят вас ваши родители.
Моя мама стройная. Она имеет не очень длинные ноги, но в ступах у нее плоскостопия. Голова у нее немного больше, чем у меня, потому что она очень умная. На лице у нее серо-зеленые глаза, очень тонкие брови и длинные ресницы, а на веках у нее голубые тени. Нос у нее нормальный, но с небольшим горбунком, из-за того, что она упала в детстве на нос с велосипеда. Губы у нее я вижу постоянно разного цвета, она красится помадой с другими оттенками постоянно, смотря что на ней одето: вечернее платье или домашняя одежда, блузка с юбкой для работы, и так далее…
Еще у мамы ровные белые зубы. У нее не очень длинная шея, на ней я всегда вижу цепочку с драгоценным камушком. Она широкоплечая, но ей идет. Мама имеет красивые женские руки, на них у мамы всегда накрашены ногти. Она их красит белым или прозрачным лаком. Мне так кажется, что у нас с мамой очень широкие кости и из-за этого у мамы большой таз. Ноги у нее ровные, ведь она не ломала их. Я думаю, что мама могла бы стать моделью, но она очень низкая, и из-за этого туда ее не возьмут...
P. S. Папа плакал, и очень просил его не описывать...
– Ну вот, – сказала подруга, скептически глянув на попискивающий сверток, туго стянутый голубой ленточкой, – ты и принесла в дом тирана. Пока маленького. Но учти, он будет расти. Так что не тяни, срочно заводи второго. Тогда они «замкнутся» друг на друге и не вырастут совсем уж эгоистами.
На первых порах мы с «тираном» привыкали друг к другу. Потом учились взаимопониманию. Потом радовались первым достижениям. И все это время меня не уставали стращать сердобольные подруги и соседки: «Погоди, вот вырастет – узнаешь. Вспомнишь, как с рук его не спускала, добалуешь!» А нам друг с другом становилось все интересней. Я читала всякие умные книжки и бесстрашно опробовала педагогические новинки на Дениске. И за турничок в кроватке он мужественно цеплялся, и ходить стал рано, минуя «ползательный» этап, и зимой босиком по снегу бегал, и в три года первую книжку прочитал. «Не мамаша, а садистка!» – в открытую возмущались соседки, в очередной раз увидев малыша без шапочки. «Нельзя так растворяться в потомстве!» – выносили вердикт окружающие и с нескрываемым злорадством ждали, когда я начну пожинать горькие педагогические плоды.
В свою очередь, детеныш тоже принялся испытывать маму на прочность, пытаясь определить рамки дозволенного. Какое-то время мне удавалось решать конфликты путем переговоров. Метод, скажем прямо, требующий времени. Отставлялась в сторону недоваренная каша, отодвигалась недомытая посуда и… сочинялась сказка про очередного невежливого зайчика или грязнулю поросенка. Но однажды отработанный прием дал сбой. Чадо колотило ногами по полу и, заходясь в истерике, требовало непременно отдать ему на поругание ту «холосенькую» штучку с верхней полки.
Это была наша первая проба сил. Потенциальный «тиран» понял: необоснованные требования, выраженные в категорической форме, мама не рассматривает. А кричать в пустоту себе дороже. Я же уяснила: как бы ни было жалко захлебывающееся в слезах чадо, иногда надо дать ему возможность поплакать…
До сих пор вижу перед собой донельзя изумленную мордашку сына: «Мамочка, – почему-то шепотом произнес он, – но ведь у меня нет денег…». – «Ты знаешь, – заговорщицким тоном сказала я, – у меня их тоже нет, так что я останусь пока без нового пальто, а ты – без машинки. Идет?»
Слушая рассказы своих подруг о том, как их единственные и неповторимые отпрыски ставят ультиматумы и чуть ли не самоубийством грозят в случае отказа в покупке компьютера или новых кроссовок, я думаю: меня минула чаша сия потому, что я никогда не создавала своему ребенку отдельную «детскую» жизнь. Я вводила сына, насколько позволял его возраст, в курс моих проблем. И не только материальных. Я учила его прислушиваться к душевному состоянию того, кто рядом. Он знал: у мамы может быть плохое настроение из-за неприятностей на работе. Понимал, когда лучше не заводить речь о походе в парк, потому что я должна сдать материал в номер. (А чтобы то, что я делаю, не было для него абстракцией, он с моей подачи сам пытался «издавать» собственный журнал.)
Он никогда не был «центром вселенной», вокруг которого вращались родственники. Но всегда знал, что от него тоже кое-что зависит. Например, если научится готовить обед, сможет все каникулы проводить за городом. (В двенадцать лет сварганить оладьи, поджарить картошку, сварить спагетти и разогреть котлеты для него – не проблема! В особых случаях и торт испечь может). Если докажет, что хорошо ориентируется в городе, будет ходить в компьютерные клубы, библиотеки и на курсы программистов. Если нет, придется сидеть дома, поскольку мне его возить некогда. Экзамен на «городское ориентирование» сдан с блеском, так что теперь ребеночек иногда подсказывает мне, как куда удобнее добраться.
Что именно мамаши гасят в детях самостоятельность, я убедилась, еще когда Денису было года три. Помню, в парке Горького мы смиренно стояли в очереди и наблюдали одну и ту же картинку. Карусель тормозит, и тут же, как по команде, к ней бросаются мамаши – снять деток, следом другие – посадить. Я, как истинная «садистка» (помните?), отпускаю ребенка одного. Он со знанием дела выбирает «своего» зверя. Карабкается. Соскальзывает. Пытается вновь. Из последних сил удерживаюсь от того, чтобы не броситься на помощь. Но вот она, маленькая победа! Денис взобрался-таки на свою лошадь и прямо сияет от счастья. «Вы первая, кто пацана не кинулся подсаживать, – раздается над ухом скрипучий голос старика служителя. – И кого эти мамки себе растят?»
А ведь действительно мы сами растим себе будущие проблемы или радости. «Моему обормоту уже четырнадцать, а он бутерброда себе не сделает, кровать не застелет, пуговицу не пришьет…» – вы наверняка не раз слышали подобное.
А зачем, спрашивается, он все это будет делать, если у матери получается гораздо лучше и она охотно обслуживала его до четырнадцати? Он и в самом деле не понимает, почему что-то должно меняться.
Кроме того, я никогда не забывала, что мой сын – мужчина. А я – женщина! Пассажиры чуть из окон не вываливались, наблюдая, как пятилетний кавалер подает маме руку, выйдя из автобуса. Гардеробщицы в детском театре просто млели от трогательной сцены: малыш пытается помочь маме надеть пальто. Сегодня все эти ритуалы этикета для Дениса абсолютно естественны и привычны. Конечно, мне это нравится. Мне вообще нравится мой сын. И я не стесняюсь говорить ему об этом. Он знает, что я всегда готова его понять, выслушать, поддержать. Я в курсе всех его дел и проблем. Он тоже неплохо ориентируется в моих.
Я никогда не стремилась быть для ребенка недоступным идолом – вещающим и приказывающим, карающим и милующим. Или служанкой, готовой исполнить любую прихоть. Мне всегда хотелось быть ему другом, Я не «леплю» его. Не мечтаю, чтобы он «осуществил то, что не удалось мне». Я хочу, чтобы он жил своей жизнью. Интересной ему. А для этого, без муштры и занудства, без принудительного вождения в кружки и на музыку, а исподволь и ненароком я «подсовывала» ему все новые увлечения. Чтобы было как можно больше пищи для ума и возможностей для выбора. «Как тебе удается делать вид, что тебе все это интересно? – спросила однажды подруга. – Мне мой Сашка начинает о своих компьютерах рассказывать, так меня сразу в сон клонит».
Пришлось признаться, что я не понимаю вопроса. Мне действительно интересно! Увлекшись астрономией, мы ночью ходили смотреть в бинокль на звездное небо. «Заболели» кактусами – все свободное время проводили в цветочных магазинах. Вместе клеили аквариум и рыдали над каждой сдохшей рыбкой. Вместе искали нашего сбежавшего беспутного пуделя. Даже вышивали в свое время – и то вместе!
Я так не думала, исподволь приучая Дениса к тому, что у него нет монополии на маму. Он знал: у мамы должна быть личная жизнь. Привык, что я могу прийти поздно, что меня часто куда-нибудь приглашают. Воспринимал он это без энтузиазма. Но теперь шутит, что всю жизнь живет в условиях жесткой конкуренции, поэтому и научился потакать всем моим прихотям. И еще он знает: ему не может быть плохо, если мама счастлива.
Не смотрю! Потому что вовремя научила его самообслуживанию. Не проверяю уроки. Потому что знаю: он их сделает сам и без моих напоминаний. Даже не всегда спрашиваю об оценках. Потому что уверена: в ответ услышу об «урожае» пятерок. И даже не хожу на родительские собрания. Потому что мои представления о воспитании абсолютно не вписываются в школьные догмы. Я точно знаю, что не буду варить ему ежедневно обеды из трех блюд, не стану стирать носки и не кинусь заутюживать стрелочки на брюках. Мне жалко на это собственных сил и времени. Но я отложу все дела, все свидания, все «горящие» материалы, чтобы почитать с ним стихи, поговорить о любви, о дружбе и о предательстве или просто о том, почему Ирка из параллельного класса пришла сегодня в школу с бордовыми волосами…
Автор: Наталия Андреева