"Что касается Ким Чен Ына, то, учитывая историю ЦРУ, если он исчезнет, я просто не буду об этом говорить", - заявил директор ЦРУ, отвечая на вопрос о том, что будет, если северокорейского лидера ликвидируют.

– Центральное, мать его, разведывательное агентство! – злобно, согласно новой инструкции, представился дежурный офицер.

Звонила миссис Помпео, вся в слезах. Её муж так и не приехал домой после пресс-конференции. Внезапно исчез. 

Дежурный ответил, что директор давно уже уехал, пообещал переломать ноги, если ему позвонят ещё раз, и вежливо повесил трубку.

Затем агенты позвонили в вашингтонское управление ИГ, долго слушали заунывные нашиды робота-автоответчика, потом догадались нажать на кнопку 2, после чего оператор на ломанном английском сообщил, что последний раз господин аль-Помпеи был у них два дня назад, когда привозил очередной чек и рекламные буклеты новых отравляющих веществ. Звонок в отдел сирийской умеренной оппозиции, что находился этажом выше, также не дал результатов.

Отчаявшись, даже позвонили в Киев, в кабинет тамошнего президента мира. Президент мира весело смеялся в трубку, чем-то загадочно булькал, спел про какую-то Галю, которая несёт какие-то вёдра, а потом и вовсе заплакал, назвав звонивших «родненькими» и попросив у них денег. Агенты логично рассудили, что если бы директор ЦРУ находился в Киеве, то трубку в кабинете поднял бы он сам, а не этот абориген, и вычеркнули и этот вариант.

Трамп поинтересовался, кто такой этот Помпео и есть ли у этого мексиканца грин-карта, потом вспомнил, сказал, что это очень, очень плохая новость и позвонил Путину, поскольку тот всегда и про всё в курсе.

С экрана большой плазмы на грязной кафельной стене, говорила диктор телевидения КНДР. Говорила она громко, радостно и уже давно, так как директору ЦРУ включили все записи северокорейских новостей с 1977 года.

Нога Майкла была закована в короткую толстую цепь, рядом валялся лобзик, а метрах в пяти лежали пульт от телевизора, ключ и авиабилет Пхеньян – Нью-Йорк с открытой датой вылета.

Директор ЦРУ уже интуитивно выучил корейский язык, полюбил острую морковку, подолгу разговаривал с дикторшей на экране и мечтал лишь о том, чтоб вновь родиться сосною на горе.