– Почему все меньше людей стремятся иметь детей?
Специальный репортаж. Бу-бу-бу... Слово эксперту.
Булькающий чайник (я запариваю кофе, как комбикорм, кипяточком) заглушил тревожные рассуждения. Но он не сможет мне помочь с тем, что в душе оставлено.
«Почему? – стучит в виске. – Почему меньше стремятся?» И на второй ложечке (сыплю две) – родился ответ.
Дело не в том, что в обществе не стало цветовой дифференциации штанов или не решен квартирный вопрос (хотя и не стало, и не решен). Дело в том, что повсеместной и вездесущей стала пропаганда обеспеченной и комфортной жизни.
В фильмах и рекламе, в журналах и инстаграме (кольца и браслеты, шляпки и жакеты) – всюду мы видим «как люди живут» и волей-неволей начинаем хотеть жить так же, то есть «прилично».
Раньше прилично жить означало честно трудиться. Соответственно, все, что мы видели вокруг себя, было об этом. Сталевар в каске на агитационном плакате, белозубый шахтер на фото в передовице, пропыленный комбайнер на телеэкране...
Вы же знаете, что 85 процентов информации об окружающем мире человек получает через глаза? Ну, если он не слепой, конечно.А что сегодня на рекламном плакате? Кружевное белье. Кто в передовице? Топ-менеджеры госкорпораций (а по-старому – олигархи). Кто на телеэкране? Гламурное чудо-юдо.
И когда сын спрашивает меня, почему они все узбеки, я глубоко вздыхаю – долго рассказывать...
Понятие «труд» исчезло из общественного сознания, слово – из лексикона. Мы говорим «работа» (как американцы – «джоб».) Джоб нужен, чтобы зарабатывать на «приличную жизнь».
А труд... Дайте вспомню...
Да, точно: труд был нужен, чтобы строить коммунизм – будущую счастливую жизнь для всех. Может быть, и не для себя даже. Для тех, кто будет жить потом, пользуясь плодами твоего труда. Для детей.
Выходит, в самые основы смысла общественного существования было вшито: «Живем ради детей». А сегодня? «Хочется пожить для себя».
Хочется жить «прилично», а дети этому не очень способствуют.
Например, я иногда удивляюсь: как это мы с женой смолоду умудрялись в кафе ходить? На какие шиши?
А если сложить стоимость всех лекарств и билетов на карусели-батуты – это же две недели «жизни для себя» где-нибудь в теплом климате выйдет!
А «личное время»? С детьми его не бывает...
Я не знаю, чем закончилась та телепередача, но боюсь, вывод был тот же, что и всегда – в духе нынешней неофициально-официальной идеологии нашего общества: «Для повышения рождаемости нужен рост благосостояния граждан».
«Вот как переедем в отдельные квартиры в бюджетных многоэтажках, так и начнем плодиться».
Этот вывод хорош тем, что его нельзя будет проверить. Не переедем ведь – уж сколько раз собирались…
А на самом деле, думаю, дело обстоит так. Вот в арифметике есть понятия умножения и деления.
И так же – в жизни. Благо можно умножать – можно делить.
У кого побольше кусочек, у кого – так, крошечка. Все равно правды нет ни сверху, ни снизу. Живи сам по себе, тащи свой кусочек в норку – или сдохни – в белом пальто, красивый.
А бывает (иль то приснилось мне?), что благо не делят, а умножают. Каждый тащит, что у него есть – умение, силы, ум – и складывает в общую горку. Самому достается мало что, но ладно… потом.
В общем, «время собирать камни и время разбрасывать камни» – время наживать и время проживать нажитое.
Пока наживаешь – наживаешь заодно и детей. А потом дети вырастают, настает «потом» и…
То ли детям вдруг становится лень, то ли умножение упирается в «пределы роста», то ли происходит что-нибудь еще нехорошее, но преумножение благ прекращается. Начинается дележ наследства.
Подросшие дети понимают: если у них будет много своих детей, в следующем поколении делить придется еще сильнее, еще меньший кусочек достанется каждому, нажитое благо просто растает… Срабатывает полубессознательная логика: если ничего не созидаешь – хотя бы не размножайся.
Вот я молодец какой – «порешал вопрос». А ведь тоже сейчас занимаюсь проеданием наследства. Подергал струнку, повздыхал о сталеварах и комбайнерах – и типа хороший.
Не держал. Ну, то есть давно.
И если бы не детишки, то мне вообще непонятен был бы смысл моего существования. А это, полагаю, было бы обидно моим папе и маме. Для того ли мы растим детей, чтобы им становился непонятен смысл существования?А так – детишки только и держат. Своих двое; вот колоночку написал – как так бессмысленную? А детишкам на молочишко? Да плюс читателей журнала две тысячи. Будет больше. Сейчас допишу до точки – пойду работать.
Мне, откровенно говоря, жаль тех, у кого нет ни детей, ни детского журнала. Я, откровенно говоря, не знаю, как и зачем они живут – в мире, где нет ни одного сталевара и столько рекламы кружевных трусиков.
Но если вы, упаси Бог, один из них – не расстраивайтесь.