Аксиома госуправления, сформулированная эффективным менеджером всех времен и народов Анатолием Чубайсом, вдохновляет многих.

Так, замглавы Минкомсвязи Алексей Волин заявил, что министерство не имеет претензий к качеству новогоднего телеэфира центральных телеканалов России. Соответственно, принятия каких-либо мер не планируется:

«В России лучшее в мире телевидение, и те, кому не нравится его новогоднее содержание, могут его не смотреть».

 Ясно как божий день, что советы «Не нравится — не смотри», «Выбрось телевизор» и пр. выглядят так же абсурдно, как утверждения «если вас ограбят — не обращайтесь в полицию; если сломаете ногу — не ходите в травмопункт».

 Речь-то идет не о частной лавочке, а о государственном телевидении, которое все мы финансируем из своего кармана, отрывая деньги от пенсионеров, сельских школ, больных детей и др.

А может, чиновник намеренно раззадоривает народ, провоцируя дальнейшее раскручивание революционной ситуации?

Возмущение праздничным эфиром объединило всю страну: ни один громкий оправдательный голос в защиту «мумий из мавзолея шоу-бизнеса» не прозвучал. (Если не считать, конечно, самих участников теледейства.)

Петицию против «омерзительного зрелища» подписали более 150 тыс. человек, а комментарии возмущенных зрителей можно цитировать бесконечно.

«Если нет в России передовиков производства, заслуженных людей, так хотя бы показывали воров в законе и организаторов приватизации и поделились секретами, как обманули народ и стали олигархами» (Юрий Иванов).

Отклики подобного рода перевалили за десятки тысяч.

 В праведном гневе объединились либералы и «народники», любители рока и классического искусства, аполитичные обыватели и «лидеры мнений».

Известно, что спусковым крючком к Февральской революции 1917 года послужили хлебные бунты. Из-за дефицита основного продукта сначала вспыхнули локальные беспорядки неполитического характера, а после они стремительно переросли в митинги и демонстрации.

Волна народного возмущения затопила улицы. Спустя сто лет народ требует не хлеба, а всего лишь качественных зрелищ, но, увы, и этой нематериальной малости наша власть дать ему не может.

 Между тем «низы» очевидно не хотят вкушать предлагаемое гнилье, и энергия духовного голода выплеснулась в публичное пространство соцсетей.

За перепост в соцсети острого политического мнения некоторые граждане попадают под суд, а уж призывы к выполнению Конституции и вовсе могут быть расценены как нарушение общественного порядка.

Остро критиковать власть, внешнюю и внутреннюю политику, правящую партию и особенно первое лицо — страны, области, города, района, поселения, школы, больницы, вуза, конторы, неважно чего — т.е. любого начальника.

Нельзя заниматься политикой.

Нельзя допытываться, кто виноват в наших отвратительных отношениях с Украиной. Нельзя спрашивать: почему Мария Захарова — наше все?!

Разве Алла Пугачева хуже комментировала бы нашу внешнюю политику?!

Нельзя заниматься общественно значимой журналистикой (только пиар, дозированная информация, писание про кошечек-собачек и комнатные растения).

 Нельзя заниматься сельским хозяйством — для этого есть агрохолдинги-олигархи, которым помогает государство.

Промышленностью — это долго, муторно и подразумевает материальный результат, так не лучше ли не слезать с нефтегазовой трубы?!

А что же можно?

Но народ говорит о «мавзолее шоу-бизнеса», а подразумевает совсем другие «песни о главном» — те, которые мы слышим много лет с других трибун.

Да и, положа руку на сердце, развлекательное телевидение наше ничуть не лучше общественно-политического вещания.

Антураж другой, лица другие, а суть и концепция — те же: несменяемость, несправедливость, монополизм, пошлость, пропаганда, убогость содержания, крик, гам, имитация чувств, управляемость убеждений, игры со зрителем, подмены и подставы.

Огромные массы народа, которым ничего нельзя, невольно, можно сказать, насильно выталкиваются в уличную политику. (Петиция против пошлости новогоднего концерта — одна из ее форм.)

 А у страны, кроме природных ископаемых и территории, ничего нет!

Нет мечты, нет концепции развития, нет мира между богатыми и бедными, нет денег — и, главное, почти нет надежды на изменение ситуации к лучшему.

 И эта духовная бедность у нас — общая с правящим классом.

Ведь он, по сути, совершенно «гол и бос», напрочь лишен самобытности, опоры на родную землю, на историю государственности, на прошлое.

Оттого и появляется у нас в прокате бюджетное кино «Викинг» с основным идеологическим посылом «из грязи — в князи», с огромным финансированием и с малочисленной массовкой, призванной имитировать десятки тысяч воинов.

И так у нас во всем: пришло на выборы сто человек — остальные появляются в протоколах с помощью «спецэффектов компьютерной графики»; дела сделано на копейку, а отчета и пиара о нем — на десятки миллионов…

 Духовная бедность правящего класса, отсутствие внутреннего самобытного содержания приводят к тому, что все явления в области культуры и идеологии, к которым прикасается щедрая рука государственного финансирования, удивительным образом мертвеют.

 Патриотизм становится казенным, журналистика вырождается в пропаганду, кино превращается в прачечную по отмывке бюджета, церковь — в одну из «общественных организаций», клубы интеллектуалов — в портняжек, шьющих одежки для голого короля, былые любимцы публики — в самовлюбленных павлинов, утративших связь с реальностью.

Увы, эта бесконечная фонограмма во всероссийском масштабе вместо природного голоса, фотокоррекция и макияж вместо собственного лица, собрание чужих мыслей и мнений, призванных заместить отсутствие каких-либо убеждений, кроме права на собственное доминирование, — все это кончится «казусом новогоднего концерта» рано или поздно.

 Но еще никому не удавалось обмануть слово!

 И в песне, и в жизни, и в политике.