Но я рискну написать о языке на том языке, на котором я говорю. Рискну, потому, что считаю это важным. Рискну, потому, что люблю свою Родину и желаю ей блага. Люблю Украину. Люблю свой Киев. И желаю видеть свое Отечество страной свободных, ничего не боящихся и образованных людей. Людей, которые выросли на земле Гоголя, Шевченко, Бердяева, Сковороды. Людей мыслящих, созидающих, творческих.
По меткому замечанию Достоевского: «Язык есть, бесспорно, форма, тело, оболочка мысли, так сказать последнее и заключительное слово органического развития. Отсюда ясно, что чем богаче тот материал, те формы для мысли, которые я усваиваю себе для их выражения, тем буду я счастливее в жизни, отчетнее и для себя и для других, понятнее себе и другим, владычнее и победительнее; тем скорее скажу себе то, что хочу сказать, тем глубже скажу это и тем глубже сам пойму то, что хотел сказать, тем буду крепче и спокойнее духом – и, уж конечно, тем буду умнее».
И далее: «Знаете ли вы, что человек хоть и может мыслить с быстротою электричества, но никогда не мыслит с такою быстротою, а все-таки несравненно медленнее, хотя и несравненно скорее, чем, например, говорит. Отчего это? Оттого, что он все-таки мыслит непременно на каком-нибудь языке. И действительно, мы можем не примечать, что мыслим на каком-нибудь языке, но это так, и если не мыслим словами, то есть произнося слова хотя бы мысленно, то все же, так сказать, мыслим «стихийной основной силой того языка», на котором предпочли мыслить».
Много написано о языке. Но так точно, просто и кратко, как это сделал Достоевский, не сделал никто.
Ведь какая сильная мысль Достоевского о «мышлении»! Мы мыслим «основной силой» родного языка. Что это такое – «основная сила»?
Это, если можно так выразиться, основа слов, их начало, глубинный интуитивный смысл. Это и есть именно то мышление, которое стремится проникнуть в природу вещей. Мышление живое. То, которое только и возможно, как мышление ученого, литератора, поэта.
То, которое прибывает на грани интуитивных пониманий. И как важно, как нужно для человеков, для всего человечества, чтобы у людей науки, культуры, искусства этот мыслительный аппарат был максимально развит. Как важно, чтобы они отменно владели именно своим родным языком и умели передать нам свои мысли, открытия, откровения.
Возможно ли это на чужом языке, не на языке мышления? Нет. Не возможно. Чужой язык, как бы хорошо мы его не знали, навсегда останется книжным языком. Холодным и безжизненным.
Интеллектуальный и культурный уровень нации – это такие же конкурентные понятия, как экономика и армия. Те государства, которые создают условия для развития науки и повышения уровня культуры своих граждан, более способны к выживанию, чем те, где ни наука, ни культура не являются центром всеобщего внимания. И уж тем более те государства, где по неведению или по злой воле наука и творчество уничтожается целенаправленно, такие государства не жильцы вовсе. Их удел незавиден. Взгляните на Африку или на карту Европы ХIХ-го столетия. Какое количество стран исчезли навсегда!
Почему народы всегда восставали против насилия в языковой сфере? Да просто потому, что душа народа задыхается, когда ему не дают говорить на родном языке. Когда образование в школе, в институте, в аспирантуре идет не на языке мышления, тогда умирает интеллект народа, его творчество. Дух творчества не может вырваться и явить себя вовне. Ему просто не хватает языковых форм и конструкций для того, чтобы выбраться наружу. Он не может преодолеть разрыв между мышлением и говорением.
Не хватает элементарного образования на родном, мыслительном языке. Когда вместо того, чтобы освободить исследовательский и творческий дух одаренных детей их консервируют языком, который, как бы дети его не учили, никогда не станет родным, тогда лишают этих детей возможности стать Лобачевскими и Курчатовыми, Цукербергами и Джобсами. Да и зачем это делать? Ради чего? Ради чей-то прихоти?
Наоборот, для того, чтобы мышление было глубже, точнее, умнее изучать необходимо именно родной язык. Тот язык, на котором мать нам в детстве колыбельные пела. Тот, который является нашей истинной культурной сущностью. Тот язык, на котором мы разговариваем в быту. Тот язык, на котором мы мыслим.
Мы – киевляне – испокон века говорим и мыслим на русском языке. Основная масса из нас. И это правда. Небольшой процент говорит на украинском. Украинская речь на улицах Киева всегда звучала и фактурно и красиво. Я не про суржик говорю и не про галицкий диалект. Так, например, первый секретарь компартии УССР Владимир Васильевич Щербицкий, говорил на красивейшем украинском языке. Он всячески поощрял развитие национальной культуры в нашей республике. При нем, кстати сказать, книг, издаваемых на украинском языке, выпускалось в четырнадцать раз больше, чем сегодня, в независимой Украине.
В современном Киеве ситуация поменялась не сильно. Так, например, когда вы встретите в городе человека, говорящего либо на суржике, либо на галицком наречии, поинтересуйтесь у него – откуда он. В девяносто девяти случаях из ста он либо на экскурсии, либо на заработках, либо недавно в Киев переехал, в связи с изменившейся политической ситуацией.
Коренные киевляне говорят на русском языке. Для них язык Гоголя и Бердяева – родной язык. Соответственно, лишая нас возможности получать образование на русском языке, те, кто это делает, убивают творческие способности нашего народа. Убивают душу украинца. Ведь украинцы – это нация, говорящая на двух языках. Ну неужели это так трудно понять?
Даже Порошенко дома говорит на русском языке.