Почему молодежь, заявляя о желании эмигрировать, всё равно предпочитает жить в России. Имею что сказать к недавнему опросу Левады, про 40% молодёжи от 18 до 24 лет, желающих выехать из России на ПМЖ в другие страны.

Естественно, «самых умных и энергичных». Им же всем замерили хотя бы уровень интеллекта (IQ) по сравнению с «нежелающими», прежде чем делать подобные выводы? Впрочем, гораздо интереснее другое: а чего они «не едут», если хотят? Денег нет? Но разве подобная «мелочь» может остановить «энергичных»?

В прошлом году от инсульта умер мой давний знакомый Олег Козлов, который в 1990 году угнал Ту-134 в Швецию. Было ему тогда 20 лет, он писал стихи «под Бродского» и мечтал о «свободе». Побег планировался обстоятельно: ниткой он замерил расстояние по крупномасштабной карте для выбора подходящего рейса (Рига-Мурманск), чтоб экипаж не смог сослаться на необходимость «дозаправки», и горючего действительно хватило до Стокгольма.

 

Обернул толстые стеариновые свечи черной фотобумагой — так он представлял себе толовые шашки — и написал записку стюардессе, мол, взорву самолёт, у меня двое сообщников в салоне, меняем курс… Самолет, обманув Козлова, летчики посадили в Финляндии. Тамошние власти терпимо относились к Советскому Союзу, и угонщикам самолетов политического убежища не давали.

Козлову «не повезло», в том смысле, что после него началась «волна» угонов воздушных судов со стороны «умной и энергичной» советской молодёжи и это надо было прекратить. Советский Союз настоял на выдаче, хотя Козлов сопротивлялся до последнего и даже бросился на финского полицейского в камере, лишь бы остаться, пусть даже отбывая наказание. Тщетно. Был суд в Риге (по месту угона) и дали ему пять лет «строгого режима», этапировав в РСФСР. Через год освободился: Прибалтика отделилась и по такому случаю объявила амнистию «политическим» осужденным на своей территории.

Пока сидел — ему писали из «Фонда помощи Олегу Козлову», горячие финские девушки предлагали своё замужество, лишь бы вырвать его из «советских застенков». Короче, было куда поехать, не на «пустое место». Козлов опять улетел — уже легально и не обещал вернуться. Но… вернулся, открыл свой торговый бизнес, разорялся, поднимался, опять падал… И больше никогда не помышлял о «загранице», куда теперь так легко попасть и за которую он в своё время был готов заплатить (и заплатил!) высокую цену.