Об этом чуде, о войне и духовности мы разговариваем с настоятелем храма отцом Юрием утром после очередной расстрельной ночи, в ходе которой украинские танки громили окраины района прямой наводкой.
Благотворители разъехались. На строительство собираем по копеечке. Между тем люди, претерпевшие от войны, подходят, спрашивают о нуждах и помогают.
- Говорят, в годину лишений люди укрепляются в вере, насколько это соответствует действительности?
- Людей в храме, несмотря на то что не все смогли выдержать происходящее и уехали, меньше не стало. К нам приходят многие, в том числе и те, в чьи дома попали снаряды, чьи родные и близкие пострадали или погибли. Молятся.
А в праздники порой людей собирается так много, что задумываешься над тем, насколько души тянутся к Господу.
Скажем, столько людей, сколько пришло к нам в минувшую Пасху – в светлое Христово Воскресенье, ни мне, ни пономарям здесь прежде видеть не доводилось.
- Некоторые идут в храм, чтобы увидеть чудотворный образ, что это за икона?
- О чудотворности рассуждать не буду, но самовозобновляющаяся икона у нас действительно имеется. Она сейчас размещена в крестильне. А принесли ее в храм за несколько лет до войны. Это было просто серое полотно, которое поставили в уголок, а спустя время удивились проступившим вдруг краскам и очертаниям. На иконе сначала проявились Богородица и Спаситель, потом и проявилась надпись, которая гласила, что это икона Казанской Божьей Матери – заступницы, помогающей простым людям в тяжелых жизненных испытаниях, когда-то спасавшей Россию и от польского нашествия, и от фашистского.
- Храм не закрывался даже в самые жестокие обстрелы, а его прихожане сами, претерпев от войны, собирали помощь для детей-сирот, опекали больных и обездоленных, продолжается ли эта работа сегодня?
- Мы считаем, что дорога к храму всегда должна быть открыта для человека, тем более в такое суровое время.
Собирали и собираем, оказывали и оказываем помощь, раздаем ее нуждающимся и болящим людям. Например, всю войну помогали пациентам расположенной на территории района психбольницы.
- Психбольница неоднократно попадала под артиллерийские обстрелы, ее медперсонал, проявляя гражданское мужество, выходил на работу под обстрелами, фактически на своих руках выносил в подвал, прятал от снарядов больных людей. А чем помогали вы?
- Среди пациентов были те, кто из-за войны не мог возвратиться домой, и те, к кому в силу сложившихся обстоятельств уже никто из родных и близких помочь не мог. Вот в первую очередь к ним и шли наши прихожане, они индивидуально, а по-другому говоря, адресно заботились об этих людях. И не от случая к случаю, а систематически.
Кроме того, в психбольнице у нас каждый четверг проходит служба. Там у нас есть молитвенная комната «Всех скорбящих радости». И действительно, люди душевно больные радуются, приходя к нам. Молятся. Подпевают на службе.
- Вы навещаете и детей больных ДЦП?
- Мы, не жалея, страждущим и болящим раздаем все то, что приносят нам люди, и ту гуманитарную помощь, которую получаем из России. Благодарим всех за эту помощь, а к деткам, больным ДЦП, тоже приходим.
Скоро, например, навестим их и поздравим с большим православным праздником, принесем гостинцы.
- На территории храма во время войны появилась детская площадка, как это понимать?
Интересно, что дети с благодарностью воспринимают наши старания, тянутся к нам, скажем, все лето крутились вокруг храма, и я уже волевым решением приказал отдыхать им до октября, до открытия нового учебного года в нашей воскресной школе. К этому событию, зная, как сейчас бедствуют многие семьи, мы заготавливаем и ручки, и тетради, и книжки, и материалы для поделок. Все необходимое для того, чтобы ребенок даже при неблагоприятных обстоятельствах мог прийти к нам и заниматься.
- Отец Юрий, люди говорят, что это ваша вторая война, как это вышло?
- Я родом из Тирасполя – столицы Приднестровья. Там, будучи ребенком, увидел и пережил войну, там принял решение стать священником. Пономарил, дьяконствовал до 22 лет, заочно учился в Киевской духовной семинарии. Закончил ее, женился на дончанке. Хотел увезти жену в Тирасполь, но получилось так, что мы остались в Донецке.
В храме Свято-Преподобного Серафима Саровского я служу год, а до этого через все блокпосты ездил в Старобешевский район в село Марьяновку, там только планировалось строительство церкви, поэтому служил в вагончике. Его трясло от взрывов, но прихожане все равно шли и молились.
Молимся мы и сейчас, не унываем и не отчаиваемся. Просим, чтобы Господь послал вразумление людям, чтобы скорее наступил мир, чтобы мирно было и в сердце каждого человека, и в целом во всем народе.
Автор: Ирина Попова