На великую литературу у них ума хватало. А вот на великое враньё типа "Поднимания с колен" - нет. Вот не было тогда такого выражения! Вообще!
Вам так не победить НИКОГДА! От слова вообще! Но мы и до этой Победы не стояли на коленях. На коленях стояли попы, либеральная и белогвардейская сволочь перед раcстрелом, воры, троцкисты и уклонисты. Вот они стояли на коленях.
Алё, недоумки недотраханные из-под кремлёвских стен, вы усекаете, о чём тут речь?
Перлмуттером и троцкистом эти новые русские патриёбищи называют Никиту Серегеевича Хрущёва. Себя они, видимо, считают Александрами Невскими или Пересветами.
Ну ладно, пусть будет Перлмуттер. Вот он, кстати:
У этого Перлмуттера было много чисто перлмуттерских заморочек. Он, например, запросто мог иопнуть! Кого угодно! Просто так!
Мог увидеть на выставке какую-нибудь хню заумную и иопнуть по ней бульдозером. Легко! Без всяких угрызений своей перлмуттерской совести.
Какая совесть у Перлмуттера? Да никакой!
И рявкнуть: "Мы вас похороним!"
Ну а чего с него взять? Не интеллигентный россиянин, чай, не член союза россиянских писателей. Кстати, этих "писателей" товарищ Перлмуттер тоже мог иопнуть. Как муху! Лаптем прихлопнуть, в совок собрать и на помойку выбросить.
В отличие от членов союза союза россиянских писателей, калымивших на ловле скумбрии в суровых северных морях, Перлмуттер воевал и закончил войну в звании генерал-лейтенанта. Как он там воевал - не знаем. Да и не важно. Важно, что в тылу скумбрию он не ловил, бабло не складывал под подушку и не попрошайничал по-писательски.
Вобщем гопник! Чистый гопник.
И вот случилась во времена этого Перлмуттера одна небольшая история. Пустяковая. Решили друзья нынешней интеллигентной и демократической России из-за далёкого Атлантического океана на всякий случай, в "целях предотвращения иранской угрозы" поставить в Турции свои ракеты. А потом подумали-подумали и решили, что Иран - страна серьёзная, одних турецких ракет мало, надо ещё добавить. И добавили. В Италии.
Казалось бы - где эта Северная Италия, где эта Турция, какое отношение всё это имеет к нашему Перлмуттеру? А ему, жлобу, не понравилось. Просто мерзкий перлмуттерский характер сказался. И он на своём обычном перлмуттерском языке (академиев-то под началом членов кружка Швондера-Штангеля- Шлегеля он не заканчивал) заявил:
- Господа! А не пошли бы вы в жопу? С вашими ракетами и вашими намёками? А то ведь и я намекну! И, на всякий случай, иопнул тем самым тапком по трибуне, жлобяра!
- Ага, так значицца, - быстро смекнул Перлмуттер, - ясненько.
И погрузил на несколько пароходов несколько изделий, которые к тому времени серийно собирали советские граждане, которые забыли встать на колени, чтобы потом с них подняться. Ну, на шестнадцатом году со дня Победы над нацистами и восстановления страны из руин не было ничего проще, чем серийно стратегические ракеты с ядерными боеголовками делать, верно же? Вот они и делали! С добрыми и мирными песнями про "туманы и запахи тайги".
- Заберите ваши изделия мерзкие! А то мы!....
- А то - что? - подло спрашивал по телефону мерзкий Перлмуттер, лениво поглядывая на свой тапок, - пужать нас будете? Дык я уже боюсь! Вон, и тапок с ноги чуть не слетел от страху.
И этот грязный и жлобский намёк Перлмуттера почему-то вдруг убедил господ, что надо бы встретиться и интеллигентно вcё обсудить.
Как? Никто не знает.
Вот так и порешили.
Интересно тут то, что когда вся эта катавасия заваривалась, собрались в Москве подельники Перлмуттеровские. Все, как один, кацманы и рабиновичи. И спросили:
- Ни фига! Не стрельнут! - ответствовал наглый, как танк, Перлмуттер, поглядывая попеременно то на Портрет Ленина, то на московские пейзажи за окном, - Им есть, что терять. Это нам с вами, товарищи, нечего терять. A с ними по-другому нельзя. Не понимают они по-другому. Они - страна сильная. И только силу понимают.
И, как известно, угадал. Хитрый, сука, оказался. Ну - Перлмуттер, одно слово.
А вспомнил я эту историю сегодня, глядя, как ракеты Томагавк спокойно разносят Сирийский аэродром под победоносное молчание российских ПВО. На семнадцатом году вставания с колен.
Ну вас всех на хер с вашими вставаниями с колен!
Не стоял я на них никогда и сейчас не буду.