Очередная драма разыгралась на прошлой неделе в рядах «самой сильной армии Европы». Двое украинских «захисников» 36-й бригады расстреляли из автомата четверых своих сослуживцев в Широкино, прямо в доме, в котором они жили. Тела были обнаружены 14 февраля утром. В доме была заложена взрывчатка, видимо для маскировки происшествия под диверсию. По подозрению в убийстве арестованы двое молодых бойцов, фельдшер и матрос.
Огласка произошедшего привела к целой серии публикаций в украинских СМИ, вскрывающих глубину проблемы «небоевых потерь» и много деталей армейской жизни, о которых командующие стараются умолчать. Конфликты между рядовыми и офицерами, неуставные отношения и пьянки, воровство командования и нищета солдатского быта – только часть из них.
Что касается расстрела в Широкино, текущая версия Генпрокуратуры - бытовой конфликт на почве неприязненных отношений. Официально заявлено, что никаких следов алкоголя и наркотиков в крови погибших и подозреваемых не обнаружено. А также «убийство не могло произойти из-за неуставных отношений». Ибо нет в «самой лучшей армии мира» таких низких и постыдных явлений по определению, и быть не может.
Один из убиенных, как рассказывает издание «Вести», служил уже почти три года. В армию пошел, чтобы заработать денег, так как собирался жениться. Так трогательно. Подозреваемые – тоже пошли в армию ради заработка, оба контрактники, но служить пришли совсем недавно. Станет ли достоянием общественности правда о случившемся, весьма сомнительно. Ведь правда эта может оказаться некрасивой и очень неудобной для разглашения.
«Неуставных отношений», конечно же, не было. Однако на страничке бригады в социальной сети одна из волонтеров, Ирина Кальченко, написала пост о своих наблюдениях во время посещений «подопечных». По ее словам, офицеры демонстрировали к подчиненным презрение, унижали их, отбирали из передач все, что им понравится, особенно домашнюю еду.
«Знаю много матросов, которые прервали службу, не дослужив до окончания контракта, не выдержав несправедливости в отношении командиров. Были те, кто продолжал служить в других бригадах по этим же причинам», — написала она.
По статистике Военной прокуратуры Украины, с 2014 года погибло больше 10 тысяч человек от так называемых «необратимых и санитарных потерь». «Небоевые потери» - это алкоголизм, поножовщина, болезни, самоубийства. В Генштабе уточнили, что только за прошлый год произошло 98 «небоевых потерь» в рядах ВСУ.
В январе 2018 года в украинской армии произошли 22 случая таких потерь, из которых половину составили самоубийства, констатировали в Минобороны. Об этом информирует «112 Украина», ссылаясь на выдержки из данных Минобороны для служебного пользования.
Рост количества суицидов в армии в сравнении с январем 2017 года составил 47%. Самоубийства констатированы в 11 случаях, из них 5 – в зоне боевых действий, 6 – во время несения службы. По данным СМИ, трое из суицидников были офицерами, восемь – контрактниками. От небрежного обращения с оружием погибли еще трое военных, один – в ДТП, еще семеро обозначены как погибшие от несчастного случая. Под эту категорию, например, попадают смерти из-за алкоголя. Также были зафиксированы в конце января и две незаконченные попытки суицида.
В Министерстве обороны информацию о самоубийствах называют секретной, а эксперты в один голос сваливают ответственность за происходящее на банальную неприспособленность к армейской жизни и «военные действия на востоке».
Но не все случаи можно так легко объяснить. Например, смерть 19-летнего курсанта Харьковского национального университета воздушных сил Дмитрия Зобнина, погибшего в карауле 28 января, квалифицирована как самоубийство. Другие версии даже не рассматривались. Погибший юноша не раз рассказывал родителям о том, что офицеры в ВУЗе употребляют алкоголь и наркотики, и он с этим явлением пытался бороться. На теле парня были обнаружены пулевые ранения в грудь и голову, при этом другие курсанты убеждают, что ничего не слышали, а о ходе расследования родителям почти ничего не сообщают.
В августе прошлого года в прессе всплыла история еще одного «самоубийцы», по версии полиции, покончившего с собой… тремя выстрелами в затылок. Загадочная смерть произошла в Миргороде Полтавской области, еще 15 января 2017 года. Военнослужащий, 26-летний капитан Василий Хукало из 3-го территориального узла правительственной Госспецсвязи и защиты информации, по свидетельствам родственников, «мог знать о махинациях руководства». Несмотря на поднятый родными шум в СМИ, квалификацию происшествия не поменяли, о дальнейшем расследовании в прессе не упоминалось.
Сколько еще смертей неверно квалифицировали как самоубийство, или, наоборот, как «необратимые санитарные потери» и «пропажу без вести», чтобы не расследовать истинные причины? Что может скрываться за закрытой, но поражающей своими масштабами, статистикой небоевых потерь в «непобедимой армии киборгов»? Вот как комментируют ситуацию украинские эксперты.
Бывший военный прокурор Анатолий Маркевич видит проблему в том, что расследованием гибели военных теперь занимается Нацполиция, которая не знает специфики подобных дел. «Теперь случаи суицида среди военнослужащих расследует полиция, поскольку военная прокуратура в принципе не может проводить досудебные расследования. По опыту прошедших лет могу сказать, что полиция практически не расследует случаи гибели военнослужащих — она проводит расследование без учета специфики жизни в военном коллективе», —сказал Маркевич.
Кроме того, большое количество случаев гибели срочников эксперт связывает с плохой медицинской проверкой при наборе в ВСУ. «Во-первых, медкомиссия во время призывной кампании не на достаточном уровне проверяет физическое и психическое здоровье призывников. Во-вторых, когда с гражданки молодые ребята попадают в военный коллектив, часто им тяжело перестроиться психологически, для многих это травматическая ситуация. И, накладываясь на слабую нервную систему или проблемы воспитания призывника, она может приводить к негативным последствиям», — сказал «Вестям» Маркевич.
Виноваты полицейская реформа и медицинские комиссии – вот как считает бывший военный прокурор.
Адвокат Иван Либерман комментирует ситуацию несколько по-иному. По его мнению, одна из основных причин ЧП среди украинских военных — психическая и психологическая неготовность служить. «Как мы знаем, во время призыва говорили о колоссальном недоборе. Чтобы заполнить ряды срочников, даже устраивали облавы в ночных клубах, откуда везли ребят сразу в военкоматы. Ранее на призывные пункты забирали заробитчан прямо со стройки. И всех с минимальной проверкой отправляли служить. Также очень часто молодые ребята становятся жертвами рекламы и фильмов о военных, где они представляют себе службу в красивой форме, а по факту сталкиваются с жестокой реальностью. К этому они просто не готовы и разочаровываются», — допускает Либерман. Жертвы пропаганды и насильной мобилизации?
Еще одной проблемой некоторые украинские СМИ называют воровство денег, выделенных на реабилитацию военных, которые «возвращаются с фронта в тяжелом психологическом состоянии, что приводит к трагическим последствиям: бойцы АТО из-за мелких бытовых конфликтов калечат и убивают людей».
Экс-зам комбата националистического «Айдара» Валентин Лихолит допускает также, что «конфликты могут быть на политической почве, особенно если ребята из разных регионов: кто-то с востока, а кто-то с запада. Также причиной непонимания может быть стукачество».
Неофициально в Генштабе проблемы признают. Основной причиной называют, в свою очередь, отсутствие активных действий на передовой и «бессистемную работу». Некий «военный на условиях анонимности» в интервью «Вестям» также допускает, что «речь может идти не только о личностных взаимоотношениях, в деле также могут быть замешаны воровство, контрабанда».
Разумеется, никто из комментирующих ситуацию с колоссальным количеством «небоевых потерь» украинской армии не назвал причины основные. Бардак в воинских частях, воровство и жульничество командования, отвратительные условия жизни, непонимание ситуации и отсутствие высокой мотивации тех, кто проливает кровь в неправой, гражданской войне против собственного народа за интересы захватившего власть олигархата.
Те, кто пошел в армию «немного заработать», под влиянием ситуации становятся сначала свидетелями, потом соучастниками и даже инициаторами преступлений против мирных людей. Вымаравшись в крови сограждан, трудно сохранить здравый ум и крепкую психику. «Расчеловеченная личность» сначала умирает духовно, а потом и по-настоящему. Необратимые санитарные потери.