История - жестокий учитель, но она применяет эффективные методы. На этот раз в качестве инструмента пробуждения инстинкта самосохранения немецкого общества выступят террористы-одиночки.

Серия терактов, а их за последнюю неделю произошло аж четыре, выявила принципиальную уязвимость немецкой политической системы. Она не то что не может справиться с этой угрозой, но даже не имеет смелости называть вещи своими именами и предлагать хоть сколь-нибудь рациональные решения. Ну, например, вице-канцлер Зигмар Габриэль, у которого в принципе неплохо получается заниматься немецкой экономикой, предложил очевидную чушь в плане ограничения доступа рядовых немецких граждан к оружию в надежде, что это как-то остановит потенциальных террористов.

Над вице-канцлером смеются, и правильно делают. Практика показывает, что достать абсолютно нелегальное оружие в Европе – не проблема, да и кому нужен автомат, если порой достаточно мачете или грузовика, как в Ницце.

Немецкие спецслужбы оказались немного честнее немецких политиков и признали, что Германия действительно уязвима перед террористами-одиночками. Это уже шаг вперед. А каким будет второй шаг?

Если говорить честно, то выбор у немецких силовиков небольшой. Можно уйти в отставку. Можно, в соответствии с канонами офицерской чести, застрелиться от позора и осознания невозможности защитить своих сограждан. Или можно, в конце концов, признать, что террористы прилетают не с Марса, а сама идея убивать мирных жителей появляется в их головах не из-за просмотра мультиков или посещения католических богослужений.

Главная трудность борьбы с индивидуальным терроризмом заключается в том, что против него не применимы методы противодействия организованным группам и структурам. Там некуда внедрять агентов, нет курьеров, которых можно перехватить и подвергнуть допросу с пристрастием, нет возможности составить списки координаторов и связей, нет возможности взять штурмом штаб местной террористической ячейки. Из четырех недавних терактов, которые произошли в Германии, два были совершены с помощью легкодоступного холодного оружия.

Получается, что сейчас процесс «создания террориста» совсем не похож на классические схемы. Достаточно, чтобы человек насмотрелся в интернете, как умеренные сирийские оппозиционеры, которых поддерживает Госдеп США, отрезают головы детям, решил, что ему это нравится, и вот вам готовый террорист, которому не хватает только ножа, мачете или грузовика. Традиционные методы немецких или французских спецслужб ничего с таким одиночкой не сделают.

У немецких спецслужб и немецких политиков есть только один выход – нужно признаться хотя бы самим себе, что у терроризма есть национальность, есть вполне очевидная идеология и что с ним действительно нужно бороться на идеологическом и геополитическом уровне. Нужно признаться хотя бы себе, что российские войска убивают в Сирии тех, кто служат примером для сотен, если не тысяч потенциальных террористов в Германии, и что было бы неплохо Россию в этом смысле поддержать. А ещё им нужно признаться, что если они не захотят посмотреть правде в глаза, то это сделает другой состав немецкого правительства.

Можно обмануть общество несколько раз, но объяснять каждый теракт депрессией или неустойчивой психикой исполнителя явно невозможно. А что они будут делать, когда обезумевшие от страха немцы начнут самостоятельно решать вопрос с беженцами с применением насилия? Каждый теракт, который сопровождается откровенно тупой реакцией немецких властей, приближает возвращение к власти в Германии той части политической элиты, которая умеет смотреть правде в глаза и делать правильные выводы, даже если они не понравятся кураторам из ЦРУ и Госдепа.

В Германии через год выборы, и, возможно, именно террористическая угроза решит их судьбу.