Александр Козлов

 

Служил в штабе бригады противолодочных кораблей мичман Кранцев Михаил Михайлович. Все звали его просто — Михеич. Был Михеич здоровья недюжинного: при своем небольшом росте он мог выпить, образно говоря, бочку спиртного. Но то ли в один из вечеров оказалась несытной закуска, то ли счет пошел уже не на бочки, а на цистерны, только Михеич изрядно опьянел.

На дворе стоял холодный зимний день. Михеич возвращался домой из гостей, куда зашел сразу же после службы. Легкая мичманская шинелька на «рыбьем меху» не спасала от пронизывающего ветра. Михеич долго сопротивлялся стихии, но усталость и принятое на грудь сделали свое дело. Упал он аккурат под забором местной военной комендатуры. Всего-то пару часов пролежал Михеич в сугробе, но окоченел основательно.

Комендатура, трудившаяся в напряженном ритме, не заметила пьяного военнослужащего, у нее и без этого забот хватает. Хорошо, выручил местный милицейский патруль. Именно он и обнаружил промерзшее тело. Потыкав его резиновыми дубинками, слуги правопорядка сочли твердость найденного достаточной для констатации факта клинической смерти и с чувством выполненного долга передали «труп» комендатуре.

В комендатуре, недолго думая, решили транспортировать труп в морг. Параллельно приступили к выявлению личности военнослужащего. Было запрошено множество воинских частей, в которых мог служить пьянствующий мичман. Но так как мичмана попивали практически во всех частях, а при «мертвеце» никаких документов обнаружено не было, то поиски быстро зашли в тупик.

Между тем солдаты суточного караула, обстучав на всякий случай еще раз обмерзшее тело мичмана прикладами карабинов и лично убедившись в абсолютной кондиции «трупа», закинули Михеича в открытый кузов комендантского «газика». Помощник военного коменданта мичман Рыльнев взялся лично доставить коллегу к месту его последнего базирования.

В морге Михеича положили на стол, раздели, обмыли и подготовили к вскрытию. Мичман Рыльнев же, узнав в дежурном враче морга своего прошлого сослуживца, тоже мичмана, отпустил «газик» и сел с товарищем помянуть душу безвременно погибшего собрата по оружию. Долго ли, а может, и всего-то пару часов пролежал Михеич на разделочном столе морга. Только вода (в процентном содержании 50х50 с чистым спиртом), участвовавшая в приготовлении чудотворного напитка, который употреблял весь вечер Михеич, наконец-то растаяла. И теперь алкоголь, разлившись по суставам, делал свое дело. Михеич вздохнул, крякнул и приподнялся... «Труп» ожил!

Ни дежурный врач, ни помощник военного коменданта, несмотря на изрядную дозу совместно выпитого спиртного, не были, разумеется, готовы к встрече с ожившим Михеичем. Однако приняли его в компанию, хотя и с большим удивлением, но и с не меньшей радостью.

Автор: Александр Козлов 

ПЛ в доке. Боцман повел группу матросов в город на почту, после посещения которой зашли в магазин, рядом с аптекой. Бойцы шарятся по магазину, закупаются, боцман у аптеки курит. Боцман, старый-старый, старший мичман, прослуживший на железе больше, чем любой из бойцов прожил на свете, седой, как балтийская волна, коренастый, в меру толстый, достаточно колоритный пейзаж, можно сказать морской волк, гордость ВМФ. Естественно, выглядит старше своих, лет на 10 минимум.

К нему подваливает бомж и трясущимися руками протягивая мелочь, просит добавить и купить в аптеке «красную шапочку» (спирт) или какую другую спиртосодержащую фигню. Боцман смотрит на него с глубочайшим сочувствием и далее следует фраза, вошедшая в анналы истории:

— Посмотри на меня, я сам такой, мне не дадут, уже пробовал.

Бомж с мелочью застыл в недоумении. Боцман уводит строй моряков, корчащихся от смеха.